Патрик Мелроуз. Книга 1 (сборник). Эдвард Сент-Обин

сказал Николас, увидев, как вдали показался особняк.

      – А я совсем забыла, хотя сама здесь живу, – заявила Элинор.

      – Не говори так, а то я совсем расстроюсь, – запротестовал Николас. – Быстро скажи, что это неправда.

      – Хорошо, – ответила Элинор, опуская окно, чтобы выбросить окурок. – Это неправда.

      – Вот и умница, – сказал Николас.

      Бриджит не знала, что сказать о своем новом окружении. За окном машины виднелись широкие ступени лестницы, сбегавшей с холма от особняка с голубыми ставнями. Там и сям побеги глицинии и жимолости увивали стены дома, прерывая однообразие камня. Бриджит почудилось, что она уже видела все это, такое же смутно реальное, как фотографии на журнальных страницах. От наркоты она вообразила себя эротичной и притягательной, хотелось поласкать себя, а разговоры окружающих нисколько не интересовали.

      – Франсуа заберет ваши чемоданы, – сказала Элинор. – Оставьте вещи в машине, он их принесет.

      – Ничего страшного, я сам справлюсь, – возразил Николас, который намеревался, оставшись с Бриджит наедине, немного ее взбодрить.

      – Нет, пусть Франсуа поработает, ему весь день нечем заняться, – настаивала Элинор, которой не хотелось оставаться наедине с Дэвидом.

      Николасу пришлось удовлетвориться укоризненными взглядами на Бриджит, которая брела по дорожке, стараясь не наступать на трещины между каменными плитами, и даже не смотрела в его сторону.

      В вестибюле Элинор обрадовалась отсутствию Дэвида. Может быть, он утонул, принимая ванну. Ох, напрасные надежды. Она пригласила Николаса и Бриджит на террасу, а сама пошла на кухню, попросить у Иветты чаю. По пути она выпила бокал коньяка.

      – Неужели так трудно хоть как-то поддержать беседу? – спросил Николас, как только остался вдвоем с Бриджит. – Ты ни слова не сказала Элинор.

      – Хорошо, милый, – ответила Бриджит, по-прежнему стараясь не наступать на трещины, потом громким шепотом осведомилась: – Это оно?

      – Что?

      – Ну, то самое дерево, под которым Элинор на четвереньках ела инжир с земли.

      Николас взглянул на окна второго этажа, вспомнил обрывки разговоров, которые в прошлый визит подслушал из своей спальни, и, кивнув, поднес палец к губам.

      Землю под деревом усеивали плоды инжира. От некоторых остались только черные пятна с крошечными зернышками, но многие еще не сгнили; пурпурные шкурки с белесым налетом даже не растрескались. Бриджит по-собачьи опустилась на четвереньки.

      – Боже мой, – прошипел Николас, бросаясь к ней.

      Тут дверь в гостиную распахнулась, и на террасу вышла Иветта с подносом, уставленным чашками и пирожными. Заметив, что происходит, она еще больше укрепилась в мнении, что у богатых англичан весьма странные отношения с животным миром. Бриджит с усмешкой выпрямилась.

      – Ah, fantastique de vous revoir, Yvette[8], – сказал Николас.

      – Bonjour, monsieur.

      – Bonjour, – мило поздоровалась Бриджит.

      – Bonjour,

8

Ах, как приятно вас видеть, Иветта (фр.).