Труды по россиеведению. Выпуск 5. Коллектив авторов

может, мы тоже с тобой

      частицы имперского плана.

      Но, Господи, где тот генштаб,

      его не свернувший доныне,

      чтоб мысленно мог я хотя б

      прижаться губами к святыне!

      Дай жаждущей рыбиной быть,

      чье брюхо жемчужине радо,

      и тысячелетие плыть

      и плыть до ворот Цареграда.

Ю. КублановскийКрым

      «Где волны кроткие Тавриду омывают».

К. Батюшков

      Конечно, русский Крым с прибоем под скалою,

      С простором голубым и маленькой горою,

      Лежащей, как медведь, под берегом крутым.

      Конечно, русский Крым, со строчкой стиховою,

      И парус на волне, и пароходный дым.

      Конечно, русский Крым. Михайлов и Просухин,

      Кого из них убьют в смертельной заварухе?

      Но прежде, чем упасть, – вся жизнь пройдет пред ним.

      Любовь его и долг невыплаченный, – глухи

      И немы, кто убит. Конечно, русский Крым.

      И в ялтинском саду скучающая дама

      С собачкой. Подойти? Нехорошо так прямо.

      Собачку поманить, а дальше поглядим…

      Случайная скамья, морская панорама,

      Истошный крик цикад. Конечно, русский Крым.

      Конечно, Мандельштам, полынь и асфодели.

      И мы с тобой не раз бывали в Коктебеле,

      И помним Карадаг, как нами он любим

      На зное золотом. Неужто охладели

      Мы, выбились из сил? Конечно, русский Крым.

А. Кушнер…

      Мне русские милы из давней прозы

      и в пушкинских стихах.

      Мне по сердцу их лень, и смех, и слезы,

      и горечь на устах.

      Когда они сидят на кухне старой

      во власти странных дум,

      их горький век, подзвученный гитарой,

      насмешлив и угрюм.

      Когда толпа внизу кричит и стонет,

      что – гордый ум и честь?

      Их мало так, что ничего не стоит

      по пальцам перечесть.

      Мне по сердцу их вера и терпенье,

      неверие и раж…

      Кто знал, что будет страшным пробужденье

      и за окном – пейзаж?

      Что ж, век иной. Развеяны все мифы.

      Повержены умы.

      Куда ни посмотреть – всё скифы, скифы.

      Их тьмы, и тьмы, и тьмы.

      И с грустью озираю землю эту,

      где злоба и пальба.

      И кажется, что русских вовсе нету,

      а вместо них толпа.

      Я знаю этот мир не понаслышке:

      я из него пророс,

      но за его утраты и излишки

      с меня сегодня спрос.

Б. ОкуджаваВоспоминания

      Н.В. была смешливою моей

      подругой гимназической (в двадцатом

      она, эс-эр, погибла), вместе с ней

      мы, помню, шли весенним Петроградом

      в семнадцатом и встретили К.М.,

      бегущего на частные уроки,

      он нравился нам взрослостью и тем,

      что беден был (повешен в Таганроге),

      а Надя Ц. ждала нас у ворот

      на Ковенском, откуда было близко

      до цирка Чинизелли, где в тот год

      шли митинги (погибла как