Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919). Олег Шеин

и отдать казакам. Так что в отношении экспроприации церковной собственности была занята вполне социалистическая позиция[67]. Также было высказано решение раз и навсегда отменить ношение и применение нагайки, которая стала символом участия казачества в карательных акциях против собственного народа[68].

      По завершении круга прошло торжественное перезахоронение казаков А. Ежова и А. Сережникова, казненных годом ранее по приказу губернатора Соколовского. Казаки были виноваты в том, что отказались участвовать в разгоне голодного выступления астраханцев. На перезахоронение собралось несколько тысяч человек. Очевидец описывал: «шествие представляло собой трогательную картину, особенно когда над гробами был поднят малютка, сын одного из казненных казаков»[69].

      Политическая палитра весны 1917 года

      В отличие от других регионов, астраханские эсеры не гнались за численностью. Здесь нельзя было просто подать заявление в партию и считать себя ее членом. Требовалась рекомендация как минимум двух партийцев.

      Эсеры хоть и медленно, но развивали активность. Лишь в середине апреля они выпустили первый номер своей газеты «Голоса революции».

      2 мая состоялось общее собрание эсеров. Вместо стихийного оргкомитета теперь было избрано бюро. В него вошли девять человек, включая Чернобаева, Шебалина, Якиманского и Олега Михайлова.

      Лидером организации стал 32-летний Дионисий Чернобаев. Уроженец Феодосии, во время обучения в Санкт-Петербургском университете он примкнул к студенческому движению и партии эсеров. В декабре 1905 года Чернобаев был арестован, помещен в знаменитые «Кресты», где провел полгода. Вышедши из тюрьмы, он уехал во Францию, затем вернулся в Россию и закончил обучение. В 1916 году Чернобаев был опять арестован за социалистическую агитацию и сослан в Астрахань[70].

      Эсеры активно создавали организации в уездах. Было очевидно, что на предстоящих демократических выборах кадетам не стоит ожидать больших успехов, поэтому массы политически активных образованных людей потянулись к эсерам. Уравнительное распределение земли затрагивало интересы только помещиков и феодалов, а рабочий вопрос для социалистов-революционеров был периферийным. Поэтому конфликта интересов с буржуазией у них не было, а сама партия выглядела крайне перспективной за счет массовой поддержки села. Партия быстро набирала численность.

      18 мая открылась 1-я губернская конференция ПСР. Она выразила поддержку Временному правительству, правда, не абсолютную – а лишь до той поры, пока центральные Советы сочтут возможным участвовать в этом правительстве. Конференция призвала к миру без аннексий и контрибуций, но осудила идею сепаратных переговоров и даже братаний на фронтах[71]. Особенно резок по отношению к немцам был доктор Долгополов, произнесший резко ксенофобскую речь, за которую эсерам стало стыдно и от которой они публично отмежевались[72].

      Менее энергично продвигалось дело

67

Астраханский листок. 1917. 11 апр.

68

Доклад Казакова Е. В. // II Бирюковские чтения. Астрахань, 2010. С. 48.

69

Наша жизнь. 1918. 25 июля.

70

Голос революции. 1917. 5 нояб.

71

Голос революции. 1917. 25 мая.

72

Голос революции. 1917. 15 июня.