Нефритовые зайцы. Сергей Соколов

да. Будет легче при необходимости привлечь инвесторов, а мне на правах партнёрства продолжить научные исследования. Решено!»

      Джонни, напряжённо наблюдавший за товарищем, увидел, как его лысоватая голова, мерно покачивающаяся в такт движению машины, клюнула особенно выразительно, и принял этот жест за согласие.

      – Браво! Молодец! Я не сомневался! Да мы с тобой горы свернём, а под ними найдём золото, титан, магний и чёрт знает, что ещё, чему мы с тобой дадим свои имена. Ой!

      Машину сильно тряхнуло, наклонило, выпрямило, она пошла дальше медленнее.

      – Что, язык прикусил, деловой ты мой? Доехать до сокровищ ещё требуется. Элиза, сколько до финиша?

      – Пятьдесят девять и семь десятых, мистер Сомов. Вы приняли верное решение. Поздравляю.

      – Не твоё дело. Веди аккуратней.

      ***

      Кроссовер-кар, предназначенный для передвижения по шоссе, по гладким улицам лунных поселений да по щебёнке горных разрезов, среди каменных нагромождений и пылевого настила, в котором он утопал порой до ступиц, выглядел несколько неуместно. Но он старательно вертел восьмёркой колёс, пусть и медленно, но продвигался по оптимальной дороге, которую ему отыскивал маленький робот-паучок, шустро бегающий

      снаружи по всем направлениям.

      В салоне машины было тихо. Монотонная болтанка не способствовала оживлённой беседе, да и темы для разговора двух друзей исчерпались. Он явно не клеился, а сползать в бесконечные «а помнишь? никто не хотел. Для продолжения общения требовались новые события. А пока два товарища молча жевали бутерброды, предложенные хозяйственной Элизой в качестве ланча, и занимались важными делами: Джонни рассматривал мужской журнал, Серж тыкал пальцем в бортовой терминальный клиент.

      Наконец, компьютер сообщил:

      – Мы на границе заданного сектора.

      Фаррет отложил журнал, с любопытством стал оглядывать местность.

      – И ничего особенного. Тот же пейзаж. Только как бы глаже поверхность и есть общий уклон вниз. Или нет?

      – Элиза, что скажешь? – Не отрываясь от своих расчётов, спросил Сомов.

      – Дифферент четверть градуса на сотню. В дальнейшем он увеличивается на… Не могу рассчитать. Мало данных.

      Джонни потянулся всем телом, сладко, с хрустом.

      – Б-р-р! А всё-таки приятно осознавать, что мы здесь первые, и никто сюда свой нос не совал.

      – Ошибаешься, дружок. В Море Мечты, где мы сейчас и находимся, ещё в начале XXI века заглянул японский зонд, сделал сенсационные снимки, впервые позволившие говорить о некой аномалии.

      Джонни надул губы.

      – Вот как? Но теперь это частная территория, и всё, что здесь будет происходить, будет вынужденно спрашивать моего разрешения.

      Серж расхохотался, и его друг недоумённо поднял брови:

      – Ты что? А-а, партнёрство…

      – Не, не то… Уморил… Законами природы ты тоже