Россия и современный мир №2 / 2015. Юрий Игрицкий

подхода к проблематике социального государства. Каковы же эти особенности? Намереваясь обелить российскую социальную политику, представить осуществляемые с пугающей периодичностью «непопулярные» реформы в выгодном свете, отечественные реформаторы пытались подвергнуть ревизии саму концепцию социального государства. Они стремились придерживаться такого подхода к мировоззренческим основам этого феномена, который позволял бы выстраивать любые, самые экзотические схемы эволюции социального государства, не ориентируясь на конкретно-историческую действительность западноевропейских стран.

      В частности, в этой части политического спектра весьма популярен стал «ресурсный» подход к социальной политике. При таком подходе ее проблемы могли обсуждаться только в категориях, выводящих ее за рамки общественного контроля и обеспечивающих полное всевластие бюрократии в данном вопросе: «Денег нет!» – «Деньги есть!» А это полностью противоречит самой природе социальной политики, но позволяет любые обоснованные требования снизу объявлять несвоевременными, утверждая, что их невозможно выполнить по экономическим причинам. Причину распространенности данного подхода вскрыл британский экономист и публицист С. Бриттан: «Чем более избирательным становится социальное обеспечение, тем щедрее могут быть правительства по отношению к категории наиболее высокооплачиваемых людей» [1, с. 71].

      В современной теории социальной политики в отличие от конкретной экономики и нерегулярной благотворительности количественные показатели (будь то тонны, кубометры, миллиарды единиц любой валюты) могут играть лишь второстепенную роль. Цивилизованная же социальная политика нашего времени устанавливает правильные пропорции, соотношения, проверяя их в коэффициентах, долях, других критериях, соотнося с общими принципами социального государства. Но именно такая позиция все больше изживается в ходе социальных реформ XXI в. Окончательно разрушена Единая тарифная сетка (ЕТС), из законодательной базы изымаются и без того не соблюдавшиеся различные документы, устанавливавшие в долях и процентах расходы, например, на науку, здравоохранение, образование, оборонные цели.

      Распространяемое российскими реформаторами представление, будто активную социальную политику можно вести лишь при благоприятных условиях в преуспевающих странах, находит известный отклик в сознании многих россиян. Между тем конкретная история свидетельствует о другом. Нередко коренные повороты в области социальной политики, следствием которых становилась ее резкая активизация, ее перевод на значительно более высокую орбиту, совершались именно в чрезвычайных ситуациях. Можно вспомнить глубокие социальные реформы Ф.Д. Рузвельта, осуществленные в разгар Великой депрессии. Еще более впечатляющим был образ действий консерваторов в социальной сфере Великобритании в 1940–1941 гг., когда страна находилась под угрозой массированного вторжения гитлеровской