Дед мой был дворником!. Пётр Григорьевич Пахоменков

я не смеюсь. Сам ведь как-то маме говорил, что краткость – сестра таланта!

      – Ну, это я ей говорил, когда она мне о вреде сладкого лекцию читала. Ты же знаешь, если она об этом начнёт высказываться, то её не остановишь.

      – Знаю. Но у тебя, правда, хорошо получилось. Пап, ты у нас просто гений! Ну, я пойду, а-а?

      – Ладно, иди, – махнув рукой, пробурчал Захарыч.

      Радиатор для тёщи

      Семён вернулся домой уставшим и задумчивым.

      – Почему так долго? – спросила Вера Матвеевна.

      – Блуждал по миру и думал о жизни, – шутя, ответил Сеня.

      – Ох, сынок, – вздохнула Вера Матвеевна, – ты бы лучше поменьше думал, да побольше учился.

      Семён усмехнулся.

      – Мам, у тебя, что не слово, то шедевр. Как же можно учиться не думая?

      – Очень просто. За тебя уже давно обо всём подумали, а тебе осталось только это выучить… Воду принёс?

      – Принёс.

      Сеня передал матери пакет. Вера Матвеевна поцеловала сына.

      – Спасибо, Сенечка!

      Семён переобулся и прошёл в свою комнату.

      – Мам, а ты что мне на день рожденья подаришь?

      – Как и договаривались, куртку. Ты же сам просил. Или уже передумал?

      – Передумал.

      – А что же ты хочешь?

      – Три тысячи.

      – Зачем тебе три тысячи?

      – Чтоб поменьше думать, – усмехнувшись, ответил Семён.

      – Ну, хорошо, подарю тебе на день рожденья три тысячи.

      – Спасибо!

      В прихожей скрипнула дверь. На пороге с водяным радиатором на плече появился глава семейства, Василий Юрьевич.

      – А почему меня никто не встречает? – громко спросил он.

      – Да ты и до нас уже с кем-то навстречался, – с укором произнесла Вера Матвеевна и, кивнув на железяку, спросила. – А это что?

      – Это радиатор для водяного отопления. Я тёщи обещал привезти.

      Василий прошёл в комнату и бережно опустил радиатор на стол.

      – А ну-ка, стой! – скомандовала Вера Матвеевна.

      – Что? – с недоумением спросил Василий.

      – Ничего.

      Вера Матвеевна подошла к мужу, безапелляционно похлопала его по карманам и, словно фокусник, выудила из заднего кармана несколько денежных купюр.

      – Почему так мало? А ну, дыхни!

      Василий Юрьевич дыхнул. Вера Матвеевна скривилась и замахала перед носом рукой.

      – Опять в пиво конвертировал? И как тебе только нравится эту гадость пить! – сердито произнесла Вера Матвеевна.

      – Верочка, да я же целую неделю только чай пил. Имею я право хоть в конце недели расслабиться после ночного дежурства? – примирительно произнёс Василий и тут же обратился к сыну, – Семён, а ты почему молчишь? Почему отца не защищаешь? Я тебя для чего на юриста послал учиться?

      – А мы бытовые конфликты ещё не проходили, – с неохотой ответил Семён.

      – Ну, всё, Вася, сливай воду! – развёл руками Василий Юрьевич. – Значит, опять я виноват. Тогда прошу суд исполнить моё последнее желание! Напишите на моём скромном маленьком памятнике большими буквами: "Здесь покоится прах самого виноватого в мире человека!"

      – Рано