Россия и современный мир №1 / 2014. Юрий Игрицкий

инструментария для сохранения и укрепления существующего режима.

      Следует подчеркнуть, что большее разнообразие политтехнологических инструментов и повышение эффективности методов контроля внутриполитических процессов со стороны власти отражают, главным образом, ситуативные обстоятельства, связанные с недостаточной сплоченностью, идеологической гетерогенностью, узостью социальной базы и дефицитом лидерства оппозиционных сил. Вместе с тем продолжают нарастать фундаментальные макросоциальные изменения, связанные с укреплением российского среднего класса и формированием его идентичности. Первым проявлением этих изменений были демонстрации на Болотной площади и проспекте Сахарова.

      По всей видимости, в ближайшие годы российский средний класс, как и другие крупные социальные группы, еще не будет в состоянии сформировать четкий запрос на то или иное направление внешней политики. Скорее, этот запрос останется размытым и внутренне противоречивым, в чем-то отдаленно напоминающим весьма эклектичные внешнеполитические устремления тех широких слоев американского общества, на которые сегодня опираются оппоненты президента Обамы, в том числе пассионарии из «партии чаепития». В Америке, однако, элитарные группы способны гибко реагировать на запросы широких слоев, сопрягать их с интересами бизнеса, военно-промышленного комплекса, различных меньшинств и т.д. Группы российской элиты, погруженные во «властную плазму», варятся в собственном соку, не испытывая (до последнего времени) сильной потребности во взаимодействии с массовыми группами. В конечном счете речь идет о качестве нынешней российской элиты, о степени ее укорененности в современном российском обществе и об осознании ответственности перед этим обществом.

      Российский городской средний класс, или «новые сердитые», как его представителей метко назвал А. Чадаев [16], информационно и технологически уже вполне интегрирован в глобализированный мир, но это не значит, что при жестком критицизме в отношении власти и элиты он заведомо станет генерировать запрос на прозападный внешнеполитический курс. Скорее, это будет установка на то, чтобы отношения России с внешним миром начали реально работать на его, среднего класса, интересы. Не исключено, что в среднесрочной перспективе, например ближе к президентским выборам 2018 г., все же появятся основания говорить о формировании широких коалиций в поддержку стабильности или обновления, коалиций, отражающих и массовые запросы, и интересы тех или иных групп элиты. Их возникновение могло бы стать основой трансформации социально-политического порядка, преодоления нынешней модели «властной плазмы». Одним из многочисленных последствий появления таких коалиций, по всей видимости, станет и «укоренение» в российском публичном пространстве различных школ внешнеполитической мысли.

Российские «фабрики мысли»: Глобальный контекст и национальная специфика

      В