Милый белый свет. Юлия Валерьевна Шаманская

мне любоваться звездами.

      И все-таки, если я не сплю и не пьяная, значит, меня сбила машина. Но почему совсем не больно? Только голова гудит. И этот еще надрывается:

      – Вы не шевелитесь, только не шевелитесь! Скорая уже едет.

      Значит, сбила машина. А шевелится, я не собираюсь, совсем не хочется. Так спокойно и удобно, будто я на перине. И почему все-таки не больно? Наверное, шок.

      Но скоро покой закончился. Небо от меня закрыли милиционеры и врачи. Парень кричит, я его голос уже узнаю из тысячи:

      – Господин капитан, пьяная выскочила на дорогу!

      Врачи суетятся вокруг. Один командует:

      – Носилки. Быстро. Шину. Перелом шейного позвонка.

      Теряю сознание, а когда возвращается, вижу, как меня несут на носилках к машине с надписью Реанимация. Я очень хорошо выгляжу: светлые, удачного пшеничного цвета (сама краски смешивала) волосы, обрамляют бледное утонченное лицо и свисают с носилок, длиннющие ноги в узких джинсах, тоже не помещаются. Шею сдавливает специальный воротник. Моя черная куртка в руках у доктора. Белый облегающий гольф, подчеркивает узкую талию и неплохую грудь. Рукав порван, в вене иголка капельницы, которую несет за мной медбрат. А я и не знала, что так хорошо выгляжу – прямо голливудская актриса. А особо не старалась. Натянула на себя, что под руку попалось. Меня грузят в карету и запирают двери. Стоп. Куда это меня? А как же я? А если она я, то кто же я?

      Я следовала за каретой скорой помощи до самой больницы. Как следовала? Не знаю. Летела, наверное. А возле больницы остановилась и дальше не пошла. Что я труп не видела? Чем убиваться над своим бездыханным телом, лучше подумаю, что мне делать дальше. Интересно, куда направляются души в этом случае, и почему я какая—то бесхозная, и никто меня не встречает «на том свете». Я попыталась сосредоточиться на своих ощущениях:

      1. Тепло. Ночь, видимо, прохладная, а я чувствую себя комфортно.

      2. Я ясно вижу, и все вокруг приобрело яркие краски. Не то, что бы я плохо видела при жизни, но сейчас вижу так, как в моменты радости. Когда и серые облака хочется назвать жемчужными, и лужи серебряными.

      3. Хочется танцевать и орать песни. Или прыгать. Попробовала попрыгать – так мягко получилось, и я так забавно отскакиваю от земли, как мячик.

      4. Раз уж мне подвластны законы притяжения, то попробую подняться над землей выше. Да, действительно, я могу подниматься в воздух на такую высоту, какую захочу. Но сильно высоко не решаюсь – страшно.

      5. Из пирожковой, которая стоит у самой больницы, разносится премерзкий запах прогорклого масла, значит, запахи я чувствую. А может, просто привыкла, что здесь так пахнет?

      6. Попробовала пнуть ногой камушек. Не вышло. Камушек не движется.

      7. Я не прозрачна. Вернее, вижу себя как вполне плотное тело.

      Не стоять же мне всю оставшуюся вечность под больницей. Нужно что—то делать. Нужно найти того, кто мне все объяснит. Пойти в церковь?

      Есть идея! Пойду к своей недавней знакомой доброй Самаритянке. Может