Парусник № 25 и другие рассказы. Джек Вэнс

ее пальцев прикоснулись к его волосам, ко лбу, опустились по глазницам к носу, ко рту, к подбородку. Она не высказала никаких замечаний.

      «Так что же?» – спросил Эйкен.

      «Вы – частный детектив или работаете на полицию?»

      «Я – несостоявшийся кинорежиссер».

      «Вот как! Вы задаете много вопросов».

      «Тебе это не нравится? У меня есть и другие вопросы».

      «Спрашивайте, сколько хотите. Но сначала позвольте мне самой кое-что спросить».

      «Я тебя слушаю. Спрашивай».

      Поколебавшись, Кэрол выпалила: «Ну хорошо – почему вы ко мне пришли?»

      Эйкен беззвучно усмехнулся: «Вчера вечером я был в кино и смотрел фильм под названием „Василиса: очарованная принцесса“».

      «О! Сказочный фильм? Я хорошо знаю эту сказку. Об Иване и зловредном Морском Царе».

      «В кино Василиса – очаровательная, красивая девушка. У нее шелковистые длинные волосы – совсем как у тебя. У нее голубые глаза – как у тебя. По сути дела… – Эйкен запнулся перед тем, как произнести судьбоносные слова. – По сути дела, она была тобой».

      «Мной?»

      «Да, тобой. Василиса – Кэрол Бэннистер».

      Кэрол рассмеялась: «Вы мне льстите! Я никогда не была актрисой, даже в начальной школе. Мама вечно изображала всякие страсти, и у меня пропало всякое желание этим заниматься».

      «Но в фильме снималась именно ты».

      «Этого не может быть!» – девушка улыбалась, но ее улыбка тревожно дрожала.

      «Постановщиком фильма был Виктор Мартинон. Мартинон ошивается в больнице Кребиуса. Ты здесь живешь. Это не может быть совпадением. Здесь кроется что-то неладное».

      Кэрол молчала. Она задумалась. На ее лице появилась усмешка.

      «Вчера я видел еще один фильм, – продолжал Эйкен. – Эпизод из „Одиссеи“».

      «„Одиссея“… Виктор читал мне „Одиссею“. И сказку про очарованную принцессу».

      «Все это очень странно», – заметил Эйкен.

      «Да. А в последнее время…» Девушка покраснела – буквально вспыхнула розово-пунцовым огнем.

      «Что случилось в последнее время?»

      «Он стал говорить довольно-таки ужасные вещи. Задает вопросы».

      Эйкен почувствовал, как медленно натягивалась кожа у него под затылком. Кэрол повернула голову так, словно на самом деле могла его видеть, подняла руку, прикоснулась к лицу: «Вы злитесь!»

      «Да, я разозлился».

      «Но почему?» – Кэрол недоумевала.

      Эйкен разразился потоком слов: «Может быть, ты не поймешь – или поймешь, не знаю. Вчера вечером я видел этот фильм. Я видел Василису и – тебе это может показаться очень странным – все, что она делала, каждый поворот ее головы, каждое движение – что-то значили для меня. Я понимаю, что это звучит, как признание школьника, но я влюбился в Василису. И поэтому пришел, чтобы с тобой увидеться».

      «Но я не Василиса», – сказала девушка.

      «Да, ты – Василиса. Заколдованная Василиса. Василиса, замороженная в куске льда. Я хочу тебе помочь, хочу освободить тебя, чтобы ты снова стала Василисой».

      Кэрол