Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Анатолий Зарецкий

ж. Еще, так еще. Раз уж осмелился. Никогда не слышал, как они звучат.

      Плачь без слез, душа моя,

      Плачь с отчаянья и боли.

      Я живу на свете зря

      Жизнь страдания и горя.

      Плачь, что нет нашей любви,

      Что один, как ветер в поле.

      Плачь, что нет уже в крови

      Чувств, бушующих, как море,

      Что когда-то счастлив был,

      Но тобою все забыто –

      Все, чем я дышал и жил.

      Все разбито. Все разбито.

      – Толик, а у тебя есть не грустные? Пожалуйста.

      – Таких нет, Валечка. Такие рождаются, когда душа поет, а у меня она плачет. Кстати, одно бодренькое припомнил.

      Светит яркое солнце весеннее,

      Превращая снега в ручейки.

      Позабыты печали осенние,

      Вновь хорошими стали деньки.

      Чем хорошими? Даже не знаю,

      Только радости сердце полно.

      Словно снег, грусть-тоска моя тает,

      Что тревожила душу давно.

      Не хочу тосковать и грустить.

      Все изрядно уже надоело.

      Начинать надо снова жить,

      И пора приниматься за дело.

      Все равно, что прошло – не вернешь,

      Только душу тоскою изгложешь.

      Горькие слезы напрасно прольешь,

      Но помочь уж ничем не поможешь.

      Так вперед в эту бурную жизнь!

      Лишь вперед и вперед, без оглядки!

      Ведь и так коротка эта жизнь,

      Чтоб так глупо играть с нею в прятки.

      Светит яркое солнце весеннее,

      Звонкой песней звенят ручейки.

      Позабыты печали осенние,

      Вновь счастливыми стали деньки.

      – Толик, знаешь, если бы мне дарили стихи, я с таким парнем на край света пошла. А Людочка твоя, скорей всего, не любила. Так, показалось вам обоим.

      – Нет, Валечка. Я видел ее глаза. Они не обманывали. А о стихах она ничего не знает. Так, царапаю для себя, что в голову приходит. Ты – первый человек, который услышал, да еще в моем никудышном исполнении.

      – Как не знает? Немедленно придумай, чтоб прочла!

      – Была мысль. А вот как, если она даже говорить со мной не захотела. А два года назад они переехали. Куда, не знаю. Да и стоит ли искать? Что изменится? Когда стихов будет много, да еще научусь сочинять настоящие стихи, попробую их публиковать. Может, прочтет однажды и поймет, как крепко я её любил. А может, посмеётся надо мной.

      – Толик, да ведь это месть! Только запоздалая. А вдруг она уже будет замужем. Твои стихи не оставят её равнодушной. Подумай.

      – Валечка, не хочу больше думать. Что будет, то будет. Пять лет думал, и всё впустую. Надо менять свою жизнь, а я не могу забыть то, чего давно нет, да и, если честно, боюсь разочарований. А ты, “немедленно придумай”. Что придумать, Валечка?

      – Толик, откуда я знаю? Сама с такими же комплексами. Пробуй. Ты – мужчина.

      – Знаешь, Валечка, встретить бы девушку, похожую на Людочку, или на тебя, пожалуй, рискнул. А так.

      – А я сама на себя похожа, – вдруг кокетливо улыбнулась Валя.

      – Валька, а ты занятная девчонка! С тобой не соскучишься. Но, мы с тобой друзья по несчастью.