Потому что я тебя люблю. Гийом Мюссо

в медицинском центре, в больнице Сент-Фрэнсис Мемориэл Хоспитэл.

      – Как… как она?

      – Пока сказать еще трудно. Врачи проводят всевозможные исследования. Еще рано, чтобы…

      – Ее избили, изнасиловали?

      – По правде сказать, мы ничего не знаем.

      Марк взорвался:

      – Как это вы ничего не знаете?

      Он почти вплотную подошел к полицейскому и угрожающе посмотрел на него.

      – Успокойтесь, – посоветовал ему Маршалл, отступая. – Я все вам расскажу, как и вашей жене.

      Николь позвала их в кухню и приготовила кофе. Мужчины сели рядом за стол, и Маршалл вытащил из кармана блокнот, как будто хотел быть уверенным, что ничего не забудет.

      – Маленькая девочка, лет десяти, была обнаружена вчера после полудня, точнее, около 17 часов. Она бродила по торговым рядам галереи Сан-Шайн-Плаза округа Ориндж в Лос-Анджелесе.

      Марк обхватил руками голову. Маршалл продолжал:

      – Ее возраст, сходство, родимое пятно, шрам на подбородке – все дает нам повод предположить, что речь идет о вашей дочери.

      – Это торговый центр, где…

      – …она исчезла ровно пять лет назад, день в день, – закончил его фразу Маршалл.

      Выражение недоверия промелькнуло на лице Марка.

      В то же время, в том же месте, с промежутком в пять лет…

      – И это, конечно, нельзя назвать случайностью, я согласен с вами.

      – А Лейла, что она вам сказала?

      – В этом все и дело, доктор Хэтэуэй, ваша дочь нам ничего не сказала.

      Марк нахмурился.

      – Со вчерашнего вечера она не сказала ни одного слова, – пояснил Фрэнк, – ни нам, ни медперсоналу, который за ней ухаживает.

      – Полное расстройство речи?

      Марк уже размышлял как врач. Неоднократно за годы своей практики он оказывал помощь детям, страдающим мутизмом[31], обусловленным психологическими факторами.

      – С меня достаточно! – отрубил он, вскочив. – Я еду в Лос-Анджелес к Лейле.

      – Мы вам забронировали места на сегодня и завтра, – объявил Фрэнк, поднимаясь в свою очередь. – Позвоните мне, когда будете готовы. Одна из наших машин отвезет вас в аэропорт.

      – Мы готовы, – отрезал Марк. – Зачем ждать.

      В комнате внезапно повисло напряженное молчание, затем Николь крикнула:

      – Нет!

      Марк, ничего не понимая, повернулся к жене.

      Вместо ответа Николь указала пальцем в направлении стеклянной перегородки. Марк посмотрел в стекло и увидел себя, словно в зеркале. На него смотрел некто худой и грязный, с длинными сальными волосами, всклокоченной бородой и опухшей физиономией, с налитыми кровью глазами. И этот некто вызывал страх.

      – Я надеюсь, ты не хочешь, чтобы она увидела тебя в таком обличье?

      Устыдившись, он кивнул в знак согласия.

* * *

      – Слава богу, что не все мои клиенты такие, как вы! – пробурчал Джо Кэллэхен, один из последних сохранившихся в Бруклине старых добрых цирюльников. – Стричься раз в два года! Это неразумно, доктор Хэтэуэй! Я уж не говорю о бороде!

      Понадобился

31

Мутизм – расстройство речи.