Socol`ы отца народов. Братья Швальнеры

сам видишь, во что превратились. Потому и твоим нынешним молодым подружкам не избежать той же участи, принимая во внимание, что и сколько они пьют и нюхают. Да и потом, кто сказал, что надо выбирать? Можно прекрасно сочетать и то, и другое. – Градус разговора начинал подниматься, Володя почувствовал себя некомфортно.

      –Что вы имеете в виду?

      –Использовать для снятия напряжения одних, а профессиональных успехов добиваться за счет других.

      –Алексей Михайлович, вы на что намекаете? Говорите прямо, прошу вас.

      –Не понял еще? Ты же сообразительный. Ты мне давно нравишься, и потому я предлагаю тебе…

      –Трахаться?

      –Грубовато, но можно сказать и так.

      –Я вас не понимаю, вы минуту назад сказали, что критическое отношение к педерастам вам импонирует…

      –Именно так. Чем более гневливо ты настроен по отношению к ним, тем более высока вероятность того, что ты латентный гей. Наука так говорит.

      –…а еще минуту назад сказали, что таким образом люди достигают карьерных высот. Вам будет приятна мысль о том, что кто-то использует вас в своих интересах?

      –Не надо патетики. Живем мы один раз, и я привык получать от жизни все. Наслаждаться любым ее проявлением. Все эти вопросы нравственности и морали имеет смысл поднимать, если бы нам с тобой жить весь век да детей вместе крестить. А так – встретились два человека, каждый получил от партнера, что хотел, и пошел в свою сторону. Чего заморачиваться лишними категориями?

      –Очень уж просто и прагматично вы рассуждаете, Алексей Михайлович.

      –Странно. В твоей анкете в соцсети я видел твое жизненное кредо, что в жизни надо попробовать все…

      –Ну, допустим. Но не будет ли так, что, отдав вам свое тело, я до конца жизни не смогу отмыть душу?

      –Тюю, – Василенко махнул рукой. – Бывший член банды автоугонщиков заговорил как Папа Римский. Чего ломаешься-то?

      –Вам не понять, господин бывший распространитель запрещенной литературы.

      –Значит, отказываешься? Ну смотри, как бы потом не пожалеть. Хотя, если передумаешь…

      –Вряд ли, – улыбнулся Хрулев и демонстративно отправился в парилку, где минуту спустя многоголосье увеличилось еще на два голоса. Василенко со злобой посмотрел на стеклянную дверь парной, допил водку из стакана и ушел.

      У входа он остановился. Покидать компанию сейчас вдруг показалось ему ребячеством – этот пацан еще горько пожалеет о своем отказе, плохо он еще знает подполковника Василенко. Снова раздевшись и выпив еще пол-литра крепкого, он отправился в бассейн, откуда пытался вылезти Магомедов. Резким движением столкнув курсанта обратно в воду, он проследовал за ним. Еще минут 10 они плавали друг за другом – все это время подполковник не видел своего лица, искаженного гримасой злобы, которую всерьез обеспокоенный Заур начал было принимать на свой счет.

      В казарму все вернулись, как и надлежало, вечером, относительно протрезвевшие и довольные. Только Хрулев, подавленный недавним разговором с Василенко, ходил как в воду опущенный и ото всех прятал глаза. Самого подполковника в расположении