Socol`ы отца народов. Братья Швальнеры

для установления матриархата. Во-первых, получаемое мужчиной наслаждение от орального секса давало женщине неограниченную власть над ним. А во-вторых, как только женщина перестает рассматриваться как сугубо инструмент продолжения рода человеческого, сразу встает вопрос – зачем она тогда нужна?

      –И зачем?

      –А зачем ее создал Господь? Не иначе, в качестве воплощения божественной сущности. Для чего нужен мужчина, понятно и без любого евангелия – на нем функции размножения, защиты, охоты, в общем, как бы сейчас сказали, жизнеобеспечения рода человеческого. А женщина?

      –Не понимаю.

      –Для всего остального, в том числе для мирового господства. Только женщина умеет доставить мужчине ни с чем не сравнимое удовольствие, но она не есть средство продолжения рода. Род продолжается путем хаотичного выбрасывания семени – ложь, но примем ее за истину, отталкиваясь от гностической теории. Значит, женщина и есть венец творения природы и Бога. Значит, и вся власть принадлежит ей, в то время, как мужчина служит лишь для удовлетворения ее вышеперечисленных потребностей.

      –Мудро…

      –Есть, полагаю, и еще один смысл, пусть не вытекающий прямо из тех текстов, которые я вам привел, но содержащийся во многих других трудах, в том числе современных в области биологии.

      –Какой?

      –Особая сила. В мужском семени содержится сила, и потому сокращение его выбросов, а равно употребление в пищу позволяет его носителю ощущать ее и использовать.

      –Это вы так считаете или..?

      –Нет, в это верили самураи, тамплиеры, войны Спарты и Рима… Многие, в общем.

      –Вот это действительно мудро. Будьте добры, подготовьте мне к нашей следующей встрече подробную историческую выкладку на эту тему…

      –Есть, товарищ министр!

      Глава третья. Отцы и дети

      Звонок раздался как обычно около пяти часов вечера. Меньше, чем за час мимо дежурного на проходной училища сплошным потоком горной реки пронеслось свыше сотни курсантов, отпущенных до завтрашнего вечера в увольнительную, или, выражаясь жаргонным языком служак, «увал». Строго выполняя правила внутреннего распорядка, отправляясь в суточный отпуск, ребята субботним вечером покидали территорию кампуса, оставляя все навязанные службой-учебой проблемы и заботы в стенах учебного заведения и неизменно улыбаясь – в их возрасте, как говорил герой фильма, ночи чреваты сюрпризами. Одноцветной была вода той реки, что выносила их за пределы альма матер – выходили они, все как один облаченные в синюю униформу, чтобы в ней рассредоточиться по городу, где у каждого была квартира: у местных собственная, у приезжих – арендованная. Там, по уставу, хранилась гражданская одежда, в которую юные модники спешили переоблачиться после надоевшей форменки. А уж после, когда узнать вчерашних вояк было практически невозможно, направлялись они покорять столичные клубы и заведения, которые буквально изнывали в ожидании своих гостей, что каждые выходные неизменно производили фурор.

      У Володи Хрулева было любимое заведение – клуб со странным