Удачная охота. Павел Кузнецов

и когда мы ехали по лесу, и когда спустя несколько часов конной прогулки я разбил лагерь. Вообще, её состояние не сильно походило на обморок, скорее это был здоровый, умиротворённый сон. По дороге я время от времени останавливался, чтобы не упустить возможного ухудшения её состояния, но всё было в порядке.

      Во временном лагере я специально соорудил для неё некое подобие палатки, использовав свой плащ и свежесрубленные ветви деревьев. Теперь я решился на более серьёзный осмотр тела воительницы; снял куртку, кольчугу, подкольчужник из неизвестной мне ткани, и только здесь обнаружились следы от ударов: переливающиеся синевой синяки, впрочем, не слишком объёмные. Только от того достопамятного удара синяк расползся по всему боку. На ощупь все рёбра были целы, и хотя трещин костей подобным осмотром не выявишь, было очевидно, что жизни и здоровью моей спутницы ничто не угрожает.

      Закончив осмотр и уложив женщину мирно досыпать уже на нормальной подстилке, я с величайшим благоговением поднял кольчугу. Передо мной было подлинное произведение искусства. А чем ещё это могло быть, если легко выдерживало чудовищные удары орков?! Тем более удивительным было отсутствие в ней каких-то необычных деталей – если не считать фактуры металла. Хотя… При ближайшем её рассмотрении взгляд всё же уловил нестыковки. Так, колечки были поразительно тонкими, буквально полупрозрачными, и совершенно непонятно было, как они выдерживают удар. По всему же выходило, они не только его выдерживали, но и гасили силу удара. Иначе как можно объяснить отсутствие переломанных костей?! Тонкость звеньев кольчуги превосходила всё виденное мною и слабо вписывалась в мои собственные познания в области кузнечного дела. Ни один известный лично мне кузнец просто не смог бы сделать настолько тонких металлических колечек, да ещё и скрепить их в кольчужную сеть. Поражала и необычная тяжесть кольчуги для такого тонкого произведения искусства, – будь она сделана из обычной стали, весила бы как минимум вполовину меньше.

      Несмотря на внешнюю простоту, отсутствие вопящих украшений, кольчуга была по-своему красива: лучи света переливались на её колечках не просто так, а создавая более яркие или, напротив, тёмные области, в результате чего на поверхности проступал необычный узор. Приглядевшись, я угадал в нём образ свернувшегося на груди носителя кольчуги дракона – дракон был в великолепном расположении духа и буквально лучился жизнью и энергией. Расставаться с такой красотой совершенно не хотелось, но я, скрепя сердце, свернул её рядом с женщиной.

      Стремясь окончательно сбросить напряжение прошедшего дня, я погрузился в медитацию. Но она помогала слабо, пришлось прибегнуть к клинкам. Простая игра с клинками быстро перешла в нечто ритуальное – мечи требовали порции благодарности, преклонения за хороший бой. Сегодня они не подвели меня ни разу, выдержали одно из сложнейших испытаний в своей нелёгкой жизни. Для меня, как и для любого веронского гвардейца, клинки обладали собственной душой.