ЯблоковСад. Воспоминания, размышления, прогнозы. Сборник

больше людей и не убивает тюленей. Этот туристический бизнес фактически дал новую жизнь деревне, которая спивалась, которая не знала, что делать. Сейчас люди получили постоянный поток туристов и доходы. Это не просто устойчивое, а экологически устойчивое развитие.

      Но в 60-е годы экологического туризма еще не было, был зверобойный промысел. Идет ледокол, доходит до залежки. Тюлени на льду лежат. Мы с баграми спускаемся с ледокола вниз. Без багров на колотом льду нельзя, потому что, если тебя на льдине относит куда-то, ты должен багром зацепиться за другую льдину, подтащить ее к себе и перепрыгнуть. Люди спускаются с ледокола и бегают по льду на расстоянии сотен метров. Промысел кровавый, жуткий совершенно. На льду лежат беспомощные щенки – бельки. Совсем новорожденных, нескольких дней от роду, тюленей называют зеленцами. Они зелененькие. Чуть постарше – бельки, они белые. Совсем подросшие – серки. Но серка уже взрослый, он лает и уходит в воду. А белек небольшой, он лежит на льду и ждет, пока мама вылезет из моря, покормит его. Примерно две недели, пока лед крутится в Белом море, матери кормят бельков. Мамы уходят в море, сами кормятся, потом вылезают и снова кормят бельков. Полежат с ними несколько часов рядышком, потом снова уходят. И так далее. В течение двух или двух с половиной недель бельки из 5- или 15-килограммовых детенышей становятся 30-40-килограммовыми, линяют и становятся серками. Белая шерсть уходит, и появляется серебристая серая шерсть. К этому времени течение выносит тюленей в Баренцево море, где много рыбы. Льды распадаются. Вылинявшие, с толстым слоем жира серки уже могут уйти в воду и начинают сами кормиться. Но бельки беззащитны. Белая шерсть белька быстро намокает, малыши не могут уйти в воду, не могут плавать. Смысл промысла – убить бельков и содрать с них шкуру. Шкуры бельков выделывали и шили из них роскошные шубы и шапки.

      С Марией Воронцовой, директором представительства Международного фонда защиты животных (IFAW) на детской залежке гренландского тюленя. Белое море, март 2011 г.

      На Беломорском промысле мы исследовали в основном бельков. Я занимался изменчивостью числа и расположения вибрисс. Позже вместе с Галей Клевезаль мы сделали большую работу по структуре вибрисс. Вибриссы – это очень интересный орган. Это своего рода антенны. Тюлени чувствуют в воде мельчайшие колебания. И Галя Клевезаль показала, что колебания этой «антенны» как по рычагу передаются на нервные окончания, которые очень обильны в основании вибрисс.

      Взрослых тюленей мы изучали на многолетних паковых льдах около Гренландии. Это другая популяция и другой промысел. К Гренландским льдам ходили зверобойные шхуны. Если шхуну зажимает лед, корпус такого корабля не трескается, шхуна просто «выдавливается» наверх, на поверхность льда. Это было достижением кораблестроения – делать такие шхуны. Но на шхуне пространство ограниченно. Если на ледоколе у научных сотрудников было свое помещение, где мы могли в бочках хранить образцы, то на шхуне это