Кандагар. Как все начиналось (взгляд лейтенанта). Владимир Лукинов

просто: вместо неработающих механизмов снимали исправные с других машин. Броники собирались как «LEGO».

      Гигантский муравейник, в который в одночасье превратилась маленькая, сонная, и, казалось, забытая Богом Кушка, буквально кишел от наплыва людей, техники, грузов и приезжего начальства.

      А в единственном городском крошечном ресторанчике «Интурист» был аншлаг от офицеров, желающих напоследок гульнуть и истратить уже ненужные ТАМ деньги. Хотя слово «аншлаг» – мягковато сказано, как-то по-граждански театрально. Вернее будет по-военному: «взятие Бастилии». Народ бурлил. Люди приходили, уходили, кого-то уносили. Чтобы так пили: жадно, взахлеб, как перед казнью – я не видел никогда. Куда там нашим выборгским финнам! Не хватало мест, не хватало посуды, не хватало даже обычных стаканов! В ход уже шли маленькие настольные вазочки для цветов. Загнанные, в мыле как скаковые лошади, официантки валились с ног, а копошившиеся в кухонном дыму повара чуть ли не падали в обморок. Но деньги текли бессчетно, рекой, никто не жмотился! Гулять, так гулять! Когда еще придется? Да придется ли? Такую выручку ресторан не собирал, наверное, и за все годы своего существования.

      Я же, как человек абсолютно равнодушный к спиртному, решаю потратить свои денежки хозяйственно-прозаически: купить белый подшивной материал да тетради с ручками. Как-никак, слово, даже письменное – главное оружие замполита. Если с канцелярией все обошлось без проблем, то с белой материей – беда! Да какая там материя, простынки простой не купишь: дефицит! Напоследок обреченно захожу в магазин детских товаров. Взгляд равнодушно падает на полки наборов для новорожденных и … удача! детские ситцевые пеленки! Радостно набираю штук двадцать. Краем уха слышу от стоящих невдалеке продавщиц одобрительное: «Вот какой заботливый папаша, сам все для детей покупает. А мой, оболтус, где и магазин-то, наверное, не знает!»

      Иду с добычей к своим, на холмы. Кушка похожа на гигантский водоворот. Туда-сюда снуют машины, офицеры, колонны солдат. Все куда-то спешат. В воздухе словно разлито ощущение какой-то неотвратимо надвигающейся опасности, вселенской заварухи, неведомого нам глобального процесса. А ты всего лишь маленький винтик невидимого глазу мощно работающего исполинского механизма.

      Но именно это ощущение вызывает у меня не страх и апатию, а наоборот, чувство какого-то жуткого, прямо щенячьего восторга, супертонуса, куража! Я прямо изнывал от нетерпения: вот бы быстрее все началось, и тогда мы посмотрим, кто кому задницу надерет! Это чувство заставляет максимально выкладываться, с азартным любопытством встречая все новые и новые «закидоны» судьбы. Это же чувство впоследствии не раз выручало меня в Афганистане.

      А боялся я лишь одного: остаться здесь, киснуть на Кушке и не уехать туда, где настоящее дело, в манящую магнитом неизвестность. И бояться было чего. Все наши «бобочинцы-печкинцы» были уже там, за «бугром»: Олег, взводный Толик, Белькевич и почти вся наша маршевая рота.

      В