Из грязи в князи. Степан Мазур

в голосе сказала. – Покажи это. Вот едва тлеющий фитиль. Напитай его силой. Разгони темноту. Заставь его вспыхнуть ярче. Это под силу любому огневику.

      Андрен кивнул и приблизил руки к фитилю. Попытался представить мощное пламя, горящие крыши домов, но… ничего не вышло.

      Мэги устало вздохнула:

      – Малыш, тренируйся больше с мечом. Деревне нужны стойкие защитники. Не всем воложбой владеть.

      – Но я вправду огневик! Тётушка Мэги, дайте мне ещё один шанс!

      Послышались разговоры, шаги. В дверь требовательно постучали.

      – Мэги, старая карга! Почему у твоего дома вкопан в землю орк? Ты приманила к нам зеленокожих?! – Голос Рэджи невозможно было не узнать. – Не они ли пришли мстить за своего?!

      Ведьма отворила дверь, с ходу огрев десятника по голове посохом.

      – Что ты несешь, старый дурак! Это был один из нападавших. Ещё раз услышу подобное обвинение в свой адрес, и в землю будешь закопан ты, трус!

      – Я трус?!

      – Где был твой меч, когда пришли зеленокожие?!

      – Да ты белены объелась! – потирая шишку на лбу, закричал десятник, отступив на два шага. – Я побежал подавать сигнал легатам!

      – Дети подают сигнал, когда взрослые берут в руки оружие! – Ответила Мэги, наступая на Рэджи. – Или эта поговорка не для тебя, вояка?

      – Дикая баба! Ох и доберутся до тебя светлые, ведьма! Все твои ритуалы на чистую воду выведут! – Пообещал десятник, отступая от дома. – А что людям не помогаешь, так тебе припомнят!

      – Я не помогаю? Я детей сберегла!

      – Да что твои дети, если людям жить будет негде!

      Десятник ушёл. Ведьма осмотрелась в полисаднике. Уцелевшие жители деревни в конце улицы тушили дома. Вёдра передавались из рук в руки. Люди встали цепочками. Кто с плачем, кто с грустными лицами, все работали как один.

      По павшим и украденным утром слёзы лить будут.

      Мэги вновь закрыла дверь. Её годы не позволяли ей много работать. Да и дети не помощники: одна без сил, второй раненный. Но кому доказывать? Не тому ли, кто не желает слушать голоса разума?

      Лишь на заре в деревню вступила когорта Четвертого легиона. Жители деревни выстроились перед легионерами в две шеренги: перемазанные сажей, с повязками и сонными лицами, они хотели лишь покоя. Но не будет покоя, пока деревня не опустеет от рубак его величества.

      Рэджи стоял среди селян в числе первых. И не были грязными его руки или лицо. Где пропадал он всю ночь? Ответ знал только он. Недобрым взглядом смотрела на него ведьма. Прочим людям и без того хлопот хватало.

      – Именем императора в Резервный легион объявляется новый набор. – Не стал церемониться капитан легатов. Усатый, толстый дядька на коне даже не покидал седла, лишь бросил в пыль улицы отсеченную голову полуорка. – Зеленокожих догнали, изрубили. Бояться вам больше нечего. Служите достойно. Семью прокормите.

      – А где пленные?

      – Не было никого. – Отрезал капитан. – Уставшее лицо безразлично окинуло сельских жителей, отмечая уцелевших мужчин.

      – Как