Черный вдовец. Мика Ртуть

и фрау с сыночком, и любопытные морды из окон, и даже прибежавшего на шум полицейского. На пустой улице остались только Ринка, которую внезапно отпустила истерика, Людвиг и съежившаяся, словно от мороза, рыжая Магда.

      Она с такой надеждой смотрела на Ринку, что та решилась:

      – Магда, если ты не боишься, поехали. Будешь моей камеристкой.

      Рыжая закивала и замотала головой одновременно – и так радостно, словно всю жизнь мечтала пойти в услужение к страшному-страшному колдуну. Ну или к его милой, доброй, умной… ну да, кто ж еще ее похвалит-то? К жене колдуна, в общем.

      От резкого смеха Людвига Ринка вздрогнула. А смех так же резко оборвался.

      – В мобиль, – скомандовал он, и все четыре дверцы распахнулись, едва не отвалившись.

      Рыжая, мелко кивая, скользнула на заднее сиденье и там постаралась слиться с обивкой. А Ринка неожиданно для самой себя поднялась на цыпочки и поцеловала страшного-страшного колдуна в щеку, покрытую чешуйчатым рисунком. Теплую, пахнущую горьковатым парфюмом, человеческую щеку.

      – Спасибо, Людвиг.

      Вместо ответа некромант криво усмехнулся и подтолкнул ее к мобилю. Правда, Ринке показалось, что он удивлен ничуть не меньше ее самой.

      Глава 7, о черном-черном замке и белых-белых розах

      Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»

      Людвиг

      Людвига разбирал смех. Совершенно неподобающий герцогу, полковнику и некроманту детский, жизнерадостный смех. Его супруга… Барготовы подштанники, да какая из нее шпионка? Это же надо, подобрать на улице нищую цветочницу и взять в услужение! Хорошо хоть порченая девица оказалась не беременной. По крайней мере, Людвиг надеялся, что она не беременна. В отличие от целителей он мог видеть ауру младенца не сразу, а лишь через месяц-полтора после зачатия.

      Интересно, если рыжая дурочка принесет в подоле, герцогиня все равно оставит ее при себе?

      Покосившись на притихшую и растерянную жену, он сам себе ответил: да, оставит. Упрямства ей не занимать. Импульсивности и дури – тоже. Вот именно поэтому она и не может быть шпионкой.

      Он снова искоса глянул на жену, потерянно обнимающую кошку по имени Собака. Рина все еще была бледна, под глазами залегли тени, губы пересохли…

      Некстати вспомнилось, как эти сухие губы коснулись его щеки и как стало тепло, почти горячо где-то внутри.

      Глупости. Всего лишь поцелуй благодарности. Нежданный, ненужный и… Баргот подери, он тоже устал! Жениться на иномирянке, несостоявшейся шпионке и чуть не проклясть собственную матушку – это вам не шуточки. Сейчас бы домой, принять горячую ванну и съесть отбивную с хрустящей корочкой, под нежным сливочным соусом…

      Почему-то прекрасная картина полной тарелки вдруг сменилась видом декольте собственной жены. Демонски аппетитным декольте.

      Проклятье! Он только вчера был у Тори, и ему хватило… должно было хватить минимум до послезавтра! У него нормальный темперамент, не то что у папеньки, трахавшего все, что шевелится!

      Видимо, виноват стресс. Надо отвезти жену домой и срочно, немедленно ехать на службу. Все лишние мысли