Путилин и Петербургский Джек-потрошитель. Роман Добрый

пожить и пожуировать, и его сестра, старая дева, ханжа, принимающая монашек со всех монастырей России.

      – Последний вопрос: вы не знаете, кто лечит больную? Какой врач?

      – Совершенно случайно я узнал его фамилию. Это доктор Z.

      При этом имени Путилин вздрогнул и подался вперед.

      – Кто? – спросил он в сильнейшем изумлении.

      – Доктор Z., довольно известный.

      Путилин овладел собою и совершенно спокойно сказал молодому человеку:

      – Отлично. Я берусь расследовать неофициально ваше дело. Ждите от меня уведомлений и пока не предпринимайте ровно ничего. Понимаете? Ровно ничего.

Я в роли пособника преступления

      Я только что приехал после посещения больных и успел переодеться, как ко мне вошел мой знаменитый друг.

      – Держу пари, что-нибудь новое, загадочно-необыкновенное? – шумно приветствовал я его. Лицо Путилина было угрюмо-сосредоточенное.

      – Ты не ошибся. Важно – новое. И новизна заключается в том, что сегодня я приехал к тебе не как ближний друг-приятель, а скорее, как следователь-допросчик.

      Я громко расхохотался, почуяв в этом один из тех бесчисленных шутливых трюков, на какие был таким большим мастером Путилин.

      – Ого! В качестве кого же ты желаешь меня допрашивать: в качестве обвиняемого или в качестве свидетеля?..

      – Скорее, в качестве первого… – невозмутимо ответил Путилин. – Ты не смейся и не воображай, что я шучу. Я говорю вполне серьезно.

      Было в интонации моего друга нечто такое, что я сразу понял, что он действительно не шутит, а говорит правду. Глубоко заинтересованный, я выжидательно уставился на него.

      – Скажи, пожалуйста, ты хорошо знаешь и помнишь всех своих больных, которых лечишь?

      – Ну разумеется. Хотя их у меня порядочное количество, но я знаю и помню всех. Да, наконец, у меня есть мой помощник – записная книжка, в которую я заношу все, что касается их.

      – Отлично. В таком случае ты должен знать и больную девицу Приселову?

      – Ну конечно! – вырвалось у меня. – Вот уже две недели, что я лечу эту бедную прелестную молодую девушку.

      – Положим, не бедную, а очень богатую, – бросил вскользь Путилин. – Скажи, пожалуйста, чем она больна? Что у нее за болезнь?

      – В общих словах?

      – Нет, пожалуйста, точный диагноз.

      – Изволь. У нее припадки histeriae magnae, то есть большой истерии.

      – На почве чего?

      – Ну, голубчик, тут причин немало. Прежде всего и главное – наследственность. Как сообщил мне ее дядя, весьма почтенный человек, его брат, то есть ее отец, страдал острой формой алкоголизма и последствиями тяжелой благоприобретенной болезни.

      – Мне очень бы хотелось видеть эту сиротку-миллионершу… – задумчиво произнес Путилин. – Болеe того, мне это необходимо. Поэтому ты должен, доктор, устроить вот что: ты повезешь меня в дом господина Приселова и представишь меня в качестве профессора-невропатолога, которого пригласил для консультации.

      Я не без удивления задал вопрос Путилину:

      – Признаюсь, ты меня