Фонтан жизни. Сергей Николаевич Калашник

Да именно тело, потому что сознание проходило специальную обработку на псилографе и человек уже не мог вспомнить кем он был до этого. При этой сложной операции происходила активация тех частей мозга, которые отвечали за навыки и способности. То, что человек умел делать кое-как – начинал делать отлично. Он становился профессионалом своего дела, чем и был ценен для других компаний, которые в последствии и выкупали его… Зато семья за проданное тело могла какое-то время жить безбедно.

      Я был одним из таких искусственных профессионалов?! Что же меня или мою семью толкнуло сделать это?!

      По-видимому, мое выражение лица было на много красноречивее меня самого, потому что за меня ответил генерал Виллис:

      – Все ясно, Вы то же ни чем не сможете себе помочь.

      Это была грустная констатация факта. Потому что я понял, что на самом деле ничего не могу вспомнить с момента учебы в военно-космическом училище.

      Я сидел, и смотрел себе под ноги, упорно перебирая в голове все, что вмещала моя память. Но так ничего и не вспомнил ни о своем детстве не о своей юности. Я хорошо помнил, как учился в училище, как воевал на разных планетах, отстаивая честь и право человечества занимать главенствующее место во Вселенной. Но что было до этого, я ничего не помнил. А еще меня удивляло, почему до сих пор я об этом никогда не задумывался? А собственно, почему я должен был об этом задумываться – ребята из компании «человек в розницу» потрудились, как следует!

      – А что в показаниях псилографа? – спросил полковник Шорла, и это вывело меня из ненужной задумчивости.

      Точно! Псилограф! Ведь при помощи этой машины можно не только стирать личность человека или считывать все с его мозга, но и восстанавливать память. Я с нескрываемым любопытством посмотрел на Виллиса.

      – В том – то и дело, что почти ничего, – нехотя ответил генерал.

      – Ваше «почти», говорит о том, что что-то все-таки есть, – продолжал настаивать полковник.

      – На самом деле это очередная загадка, которую, опять же, возможно, сможет раскрыть Дюрон.

      Я смотрел на генерала в ожидании очередного вопроса, касающегося загадок моей личности.

      – Псилограф ничего не показал – даже того, что с Вами происходило после того, когда вас выкупили из компании «Человек в розницу». Вы можете это как-нибудь пояснить?

      – Нет, – я устало махнул головой.

      – Но из памяти или закромов сознания всплыла одна картинка, которая и перекрыла, возможно, заблокировала, Ваше сознание для псилографа, – жестко продолжал Виллис.

      – Какая картинка? – тут же оживился Шорла, давая мне знак рукой, что бы я ничего не говорил.

      – Картина девушки, – генерал говорил, спокойно просвечивая меня своими глазами-рентгенами и при этом же буравя меня насквозь. – Кто эта девушка?

      – Какая девушка? – удивленно спросил я, не смотря на то, что Шорла продолжал отчаянно показывать мне, чтобы я молчал.

      – Красивая девушка, – продолжал Виллис. – Обнаженная. У Вас были когда-нибудь сексуальные проблемы?

      – Этот