Норд, норд и немного вест (сборник). Эдуард Овечкин

с молотком. Рабочий был чёрный, как трубочист, дымил «беломориной» в углу рта, шёл вразвалочку, как матрос, и одновременно шаркал ногами, будто шёл на лыжах.

      – Хоть кто-то королевишнами ещё называет, да, подруга? Да не дуйся ты, прям обиделась она!

      – Да не дуюсь. Так, накатило. Что, хлопнем, как отъедем в царство вечной мерзлоты?

      – А то! Кто мы такие, чтоб традиции нарушать. У меня два армянина едут, всё на коньяк зовут, так я с ними и приду. О, глянь, твои офицерики обратно бегут, с мороженым. Детский сад, честное слово.

      – Слушай, а у вас было хоть? – Миша доел мороженое первым.

      – Что было?

      – Ну… ты понимаешь… это самое…

      – Это самое – что?

      – Ну вот это вот, то самое то!

      – Миша, я тут слёзы лью про свою любовь, а ты всё об одном!

      – Да как об одном-то? Я же и про любовь спросил и про свадьбу. Это так, ну просто…

      – Миша, ну вот всё у тебя к одному сводится! У нас всё не так, как у тебя, понимаешь?

      – Нет. Слушай, ну у тебя же нет никого ближе меня. До тошноты вот ты же мне близок, и живём мы вместе, и на лодке, и в общаге, в баню там ходим, из одной кастрюли едим, я для тебя что хошь вот – про всех своих рассказываю…

      – Она не такая, Миша!

      – А какая? Поперёк у неё? Или ты не проверял? Ну так и скажи, я же что – я же ничего, я вот тоже, знаешь, может, Машу себе такую ищу и каждая из моих может ей оказаться. Мы как сапёры с тобой – неизвестно на каком шаге подорвёмся, просто я более везучий… Ну или ты. Тут сразу и не поймёшь!

      – Да ну тебя.

      – Дурак, ещё ты забыл добавить.

      – Я этого не говорил.

      – Ну так было?

      – Отстань.

      – Не было, значит. Понятно.

      – Что тебе понятно, Миша? Такой ты знаток, по «было – не было» определяешь, можно подумать. Эксперт.

      – Да если бы, Слава, если бы. Может просто завидую тебе – не думал об этом?

* * *

      Первой от Славы пришла телеграмма.

      – Пляши, Машка! – встретил их с Егоркой вечером Петрович.

      – А можно я? – спросил Егорка.

      – Можно и ты, а можете и вместе!

      – Петрович, отдай.

      – Ты меня глазами этими коровьими не бери – и не такие я видал. Давай, давай!

      Петрович помахал телеграммой, и Маша ловко выхватила её из его рук.

      – Так, значит, вы со стариками, да?

      Он что-то ещё говорил, но Маша не слушала – сняв шапку, села на подставку для обуви и раскрыла листок.

      «Письмо выслал тчк пока дойдёт зпт решил телеграммой тчк доехал хорошо зпт люблю зпт скучаю вскл»

      Егорка сидел на полу и стягивал бурки. Пальтишко, шапка, шарф и рукавички уже валялись на полу: раздевался Егорка уже сам, но до вешалки не доставал.

      – Что там, мама?

      – Слава пишет, что доехал хорошо.

      – А почему он нам пишет? Мы за него волнуемся?

      – Ну… мы же познакомились с ним и… ну… подружились…

      – Он папкой моим будет?

      – …

      – Ну я не против. Он мне понравился.

      – И мне, – добавил Петрович, – я тоже за.

      – Чтоб