Очевидная метаморфоза. Путь воина. Чингиз Абдуллаев

у него было прекрасное настроение. – Надя, как ты не понимаешь! Он очень талантливый человек, а такие люди не обращают внимания на быт. Неужели тебе это непонятно?

      – Я только видела, что он нищий и ничтожный человек! – в сердцах сказала Надя. – Впрочем, тебе лучше знать. А почему он не дал тебе своего телефона?

      – Он же объяснил, что только недавно переехал, – ответил Орехов.

      – Ну да. И не помнит номера своего телефона. Наивный ты человек, Орехов. Хочешь поспорим, что сегодня он не придет к Саше на твою выставку?

      – Придет обязательно, – не очень уверенно сказал Орехов.

      – Давай поспорим, – предложила она, – на американку. На одно желание. Согласен?

      – Я и так выполняю все твои желания, – рассмеялся Орехов, – поэтому я в любом случае не проиграю. Конечно, согласен!

      Денис Иванович подошел к своему дому. Он еще раз достал бутылку и посмотрел. «Может быть, сдать ее куда-нибудь в магазин? – подумал он. – Зачем мне эта дорогая? Чтобы напиться? У меня и так в последние месяцы желудок болит все сильнее и сильнее. Не хочу я этого виски. А куда мне его деть? В магазин не возьмут. Алкаши дадут рублей десять. Нет, так дело не пойдет. Вот здесь этикетка. Ого. Эта бутылка стоит тридцать два доллара. Это сколько же рублей? Около тысячи. Ну да, если будет еще одна тысяча, могу сразу уехать в Нижний Новгород. Нужно оставить хотя бы тысячу Рите».

      Он вдруг вспомнил, что в третьем подъезде живет инженер, который часто выезжает за границу. Однажды он купил у Дениса Ивановича бутылку старого коньяка, которая у него оставалась. Лучше продать эту бутылку тому инженеру. Дубленка, конечно, намокла, и ее придется снова красить. Или выбросить. Ну и черт с ней! Он прошел мимо автомобиля с двумя дремавшими сотрудниками милиции и вошел в подъезд. Сверху уже спускались ребята, спешившие в школу. Он пропустил молодую женщину с девочкой, поднимаясь наверх. И услышал чей-то крик.

      Денис Иванович поднял голову. Сверху кричал молодой человек, с которым он был лично знаком. Это был оператор, работавший в театре, где Булочкин иногда помогал главному художнику.

      – Что случилось, Виталий? – спросил Денис Иванович, обращаясь к молодому человеку, кричавшему на своего сына, сбегавшего вниз.

      – Стервец! – еще раз крикнул отец.

      Мальчишка пробежал мимо Булочкина, испуганно оглядываясь.

      – Только вернись домой, – погрозил ему отец.

      – Что он натворил? – улыбнулся Денис Иванович.

      – Ключи выронил, мерзавец такой. Игрался со створками лифта на нашем этаже и выронил ключи. Послушайте, Денис Иванович, вы не поможете мне? Я подниму кабину наверх и буду ее держать на тросе. А вы на первом этаже створки лифта откройте и ключи заберите. Там нетрудно, только спрыгнуть и ключи забрать. Я электричество отключу, вы не беспокойтесь.

      Денис Иванович посмотрел на часы. Было уже половина восьмого. Но Рита все равно спит, и ему торопиться некуда. И вообще он не привык отказывать людям.

      – Хорошо, – согласился он. – Подними кабину