Слой Ноль. Евгений Прошкин

Что ж, работайте, – сказал Шибанов и без предупреждения отключился.

      Константин снова защелкал клавишами. После хлопка по «энтеру» монитор, стоявший левее, сразу показал чью-то морду.

      – Он?.. – пухлые губы брезгливо сморщились. – Этот оборванец? Ну-у, Костя…

      – А ты-то кто? – резко спросил Мухин. Он допускал, что пиджак, купленный на вещевом рынке, вызывает зависть не у всех, однако оборванцы одевались гораздо хуже.

      – Я Юрий Макаров! – объявил мужчина с таким апломбом, будто его звали по меньшей мере Вильям Шекспир.

      Коммерсант носил мелкие очочки в золотой оправе, и сам он был весь какой-то золотой, светящийся, – с бледной кожей, светло-серыми глазами и желтым цыплячьим пухом на голове. Выглядел он лет на сорок и принадлежал к тому типу честных меценатов, что восстанавливают церквушку, а после ежедневно проезжают мимо и сами себе говорят: «Это я ремонт проплатил. Это я разрешил им тут молиться».

      – Дело твое, Костя… – изрек Макаров.

      Виктор уже собрался ответить, но Константин стиснул кулак и махал им до тех пор, пока коммерсант не исчез с экрана.

      – Смотрины окончены, – сказал он с облегчением. – А то кормильцы обижаются, когда мимо них что-то проходит. Они же всё-таки кормильцы…

      – Президент США, – напомнил Мухин. – Он тоже тут бывает, в подвале?

      – Нет, президент – он в Белом доме, – отшутился Константин. Получилось довольно коряво, но сглаживать он и не собирался. – Пойдем на кухню, поешь по-человечески. Или, может, после?

      – После чего?

      – Я подумал, тебе еще раз прогуляться захочется – самому, без проводника.

      – Чтоб эти уроды меня совсем уделали?..

      – Там, где мы с тобой побывали, всё закончилось, и ты туда уже не вернешься. Нужно тело, твое собственное тело, иначе во что тебя перекинет?

      – Не знаю… Тебе видней.

      – Это был риторический вопрос, – пояснил Константин, выходя в коридор. – Мы без оболочки существовать не можем.

      – Оболочки?! – Виктор с сомнением посмотрел ему в затылок. – Ты что… ты не считаешь себя человеком?

      – Если человек – это личность, то считаю. Если мясо и кости – то нет, – спокойно ответил он. – Тебя только что били, правильно? Попробуй найти синяки…

      Мухин машинально пощупал зубы. Крыть было нечем.

      – Синяки остались на мясе, – продолжал Константин. – Мясо осталось в том слое. А здесь оно у тебя другое. И, кстати, тоже не твое.

      – Почему же оно…

      – Не надо спорить, мне это не интересно. Всё, что тебе дано понять, ты поймешь сам. Что не дано – не поймешь никогда. А я этим сыт по горло. Два года уже…

      – Ты говорил, в апреле сюда попал.

      – Сюда – в апреле, – подтвердил Константин. – Но на этом слое свет клином не сошелся. Были и лучше, просто здесь совпало удачно: и Шибанов, и Макаров, и мы с Немаляевым. И еще, кроме нас, люди кой-какие…

      – А тот слой, где вы э-э… почву готовите, – он какой?

      – Обыкновенный. Макдональдс,