По следам дроздовцев…. Владимир Чичерюкин-Мейнгард

вызвал у собеседников замешательство. Затем князь описывает нападение на одного из активистов движения «младороссов» А. Н. Игнатьева. Нападавшие были «валетами Фосса». После этого князь явился на службу к Фоссу и заявил о том, что всяческие отношения между ними прерваны^[17].

      Заслуживает внимания упоминание князем имен двух русских белых эмигрантов: Минина и Браунера. О первом он сообщает, что это был один из «валетов Фосса», а про второго пишет немного подробнее.

      «С Браунером я не был знаком, но видел его на вечерах и собраниях. Знаю, что он бывший юрист, приятный и умный собеседник. В настоящее время он проживает в Русе и имеет какое-то близкое отношение к РОВС, чуть ли не возглавляет в этом городе его подразделение»^[18].

      Описанное выше знакомство князя Ратиева с капитаном Фоссом произошло в 1930 г.

      При этом надо помнить, что свои воспоминания князь Ратиев писал во времена правления Народного фронта. О многом он наверняка умолчал, что-то мог исказить. Но одна деталь бросается в глаза при знакомстве с княжьими мемуарами. Оказавшись в изгнании, он еще в Константинополе покинул ряды Русской армии и записался в гражданские беженцы. В воинских организациях не состоял. В своих мемуарах не упоминает ни разу своих однополчан-марковцев после окончания Гражданской войны. Хотя немало ветеранов именно марковских частей в межвоенный период проживало в Болгарии. Достаточно вспомнить полковников Д. А. Слоновского и П. Я. Сагайдачного, капитана Б. А. Фишера и ряд других. Похоже на то, что он своих однополчан сознательно сторонился.

      Что же касается коммунистической угрозы в Болгарии, то она была весьма серьезной в начале 1920-х гг. Еще учась в первом классе, я смотрел по первой программе Всесоюзного телевидения болгарский телесериал «На каждом километре» о болгарских коммунистах-подпольщиках. В первой серии была сцена – затопление болгарскими царскими жандармами баржи с политическими заключенными на фарватере реки. По всей видимости, это была река Дунай, а несчастные жертвы царских палачей – коммунистические повстанцы, участники сентябрьского восстания 1923 г.

      В августе 2010 г., будучи проездом в болгарской Варне, я совершенно случайно в приморском парке набрел на мемориал в честь болгарских революционеров. На газоне были установлены плиты с именами болгарских революционеров, погибших в борьбе с царским режимом Бориса III. Всего около двухсот. Больше всего революционеров погибло в 1944 г. накануне или в ходе сентябрьской антифашистской революции, которую советская историческая наука и пропаганда называли «бескровной». Далее, в порядке убывания, следовали даты гибели революционеров – 1923, 1925, 1941–1943. Практически не встречаются фамилии революционеров, погибших в 1930-х гг. Это можно объяснить тем, что в 1930-х гг. Болгария вступила в полосу экономической и политической стабилизации. Что же касается 1923 и 1925 гг., то напомню: в сентябре 1923 г. в стране произошло вооруженное восстание с целью захвата власти и установления диктатуры пролетариата

17

Там же, с. 554.23

18

Там же.