Любовь на десерт. Татьяна Кошкина

побледнела. Черт, так что там про пеленки? Ей, кажется, срочно нужна парочка. Одна, чтобы спасти кресло, а вторая, чтобы прикрыть голову, которую под строгим взглядом хочется автоматически начать посыпать пеплом, признать все грехи. Кеннеди убила? Я. Холокост? Да Адольф – мое второе имя! Вы еще самого главного не знаете! Яблоко у змея тоже я съела. Оно было карамельное и на палочке – не удержалась.

      – Лиля, давай поговорим честно. Хочешь чай? – вот это совсем неожиданно. Ошарашенно хлопая глазами, она попыталась молча изобразить жест отказа. Видимо, вышло плохо и не вразумительно. Потому что через минуту перед ней стояла чашка с дымящимся ароматным чаем каркадэ.

      – Спасибо, – ура, она смогла выдавить из себя хоть слово. Прогресс.

      – Не стоит. Разговор и правда очень серьезный. Начальство считает, что у нас в штате перебор. В течение недели я должна решить, от чьих услуг отказаться. Сейчас у меня два стажера – ты и Марианна. Одну из вас я должна уволить.

      Сердце забилось так громко, что на секунду Лиля будто решилась слуха. Она или Марианна? Понятно зачем чай. Сейчас ей скажут: «Извини, ты не в формате издания. Шуруй в Комсомольскую правду или еще куда подальше». Хельга сложила руки в известном всему миру жесте – пальцы к пальцам. Зачем это? Она итак вела разговор. Невербальных знаков можно избежать. Но Хельга не была бы Хельгой, отпусти она её так просто. Жертву нужно додавить, добить и оставить лишь мокрое пятнышко – так их главный редактор поступала с конкурентами и ненавистниками. Последних было более чем достаточно.

      – Я не хочу увольнять тебя, – выдохнула женщина и наморщила лоб. – Можешь думать, что угодно, но я не слепая. Качество текстов значительно улучшилось, но вряд ли Эмина и остальные стали писать лучше. Уволила бы всех к черту, если бы не Слепцов, старый кобель, любит, чтобы на него работали длинноногие красотки. А они, как я понимаю, не растерялись и просто свалили работу на тебя, я права?

      Лиля шумно сглотнула. Подтвердить или опровергнуть? Сдать этих килек к чертовой бабушке? Пусть сами разбираются. Ей нужна эта работа, вот только Марианну жалко. Они же вместе сюда пришли, всю жизнь рядом, помогают друг другу.

      – Вот поэтому ты мне и не подходишь, – после недолгой паузы заключила Хельга. – Ты боишься, у тебя куча комплексов и ты себя не ценишь. Мне не нужен такой журналист.

      – Но подождите! – тут не выдержала Лиля. – Вы же только что сами сказали…

      – То, что я сказала правда. Увольнять тебя я не хочу, но и зашуганная трудолюбивая скромница меня не устраивает. Мне нужна сильная, успешная и профессиональная девушка, а не закомплексованный подросток. Мне нужен человек, который будет говорить честно и хорошо делать свою работу, а не прикрывать задницы этим курицам. Их есть кому прикрыть, в отличие от твоей. Уловила? – голос, как кнутом по душе. Болезненно обжигал каждым словом. Слезы подступили к глазам, горечью пережало горло. – Вот об этом я и говорю. Любая из них сдаст тебя, не задумываясь. Даже твоя Марианна. Они готовы на что угодно, чтобы здесь работать. А ты на что готова?

      – На