Черные крылья. Эд Макдональд

все еще не могла прийти в себя. Повсюду слонялись выжившие солдаты и гражданские, не веря своим глазам и ушам. Понятное дело, я и сам бы не поверил такому. Офицеров почти не осталось, от коммандера можно было прикуривать. Никто на станции не служил по-настоящему. Большинство несчастных недорослей-солдат впервые увидели, как убивают людей. Конечно, дома все забивали скот, и даже самые зеленые видели трупы: детей и бабушек, не переживших холодную зиму, соседей, не переживших летних эпидемий. В нашем мире привычно умирать. Однако видеть дядьку, кончающегося от чахотки, совсем не то, что своих братьев по казарме, которых на твоих глазах вспарывает серокожее чудовище, явившееся из ниоткуда.

      Я присел на корточки у лежащего во дворе драджа. Все они не похожи друг на друга. Все были людьми до того, как короли изменили их и сделали частью своего плана. Этот уже совсем не человек. Лицо без носа, гладкое, как стеклянный шар, кожа пятнистая, ржаво-серая, глаза большие, круглые, почти целиком – зрачок. Глаза твари, рожденной в ледяной тьме. Драдж еще носил лохмотья человеческой одежды, но поверх нее – недавно выделанные доспехи из хорошей стали, сворованной у побежденных. Я снял шлем, начал искать метку. Она всегда есть. В конце концов, пришлось раздеть труп: перерезать ремни доспехов, обнажить липкую дряблую плоть рук и ног. Оказалось – женщина. Метка обнаружилась на заднице: иероглиф намного сложнее знаков нашего письма. Непонятно, как их наносят. Ведь и не тату, и не клеймо, хотя назначение такое же. Каждый Глубинный король по-своему метил своих созданий. Какое они имели отношение к магии, мы не знали. Но по ним можно определить, кто устроил атаку на крепость. Оказалось, Шавада. По нашу сторону границы ненавидели всех Глубинных королей, но Шаваду еще и презирали больше всех. Филон слыл самым изощренным тактиком, Иддин – самым могущественным, у Акрадиуса – самое большое войско, но Шавада в жестокости переплюнул всех.

      Надо как можно скорее сообщить Вороньей Лапе.

      Я снова побрел через станцию. Кровь на стенах и на полу. Повсюду валяются тела пустоглазых вояк. Их пока не решались трогать. А они воняли так, что перешибали смрад опорожненных человеческих кишок. Я вернулся в кабинет коммандера и, не обращая внимания на дымящиеся останки, проверил коммуникатор.

      Ничего. Танза высосала весь сок и попутно расплавила провода. Наверное, батареи для фоса не в лучшем состоянии.

      – Мне нужно в Валенград, – хрипло прошептала Эзабет.

      Я едва разобрал приглушенные тканью слова и опустился на колени, чтобы убрать маску. Эзабет повернула голову, попыталась оттолкнуть мою руку.

      – Оставь, не надо.

      Какая глупость. Ну ладно. У меня не было сил спорить.

      Воронья Лапа послал меня сюда, чтобы Эзабет выжила. Откуда-то он знал об опасности. Интересно как? Хотя гадать о том, как Безымянные узнают о наших делах, – все равно что предсказывать ветер. А ведь я чуть не завалил дело. Я почти не помог ей, а за свои старания заплатил жизнями восьмерых, включая нового парнишку. Он так боялся Морока. Наверное, боялся и на станции. А нам всем было наплевать.

      – Я