Тени леса. Виктория Войцек

молчит. Всё еще ладони к губам прижимает. Умница.

      Кричит мужчина – громко, надрывисто. И от звуков его голоса земля в движение приходит.

      – Танум вард. – Дио скалит острые зубы в улыбке. Он ждал этого.

      – Зовет.

      Скидываю плащ, тимбас, который с неприятным звоном падает, и убираю волосы назад. Я перетяну струны, очищу от грязи: так куда проще, чем искать новый инструмент, если этот пострадает в бою. К тому же страшно его терять. Страшно.

      Резко ударяю каблуком и слышу, как под ним хрустит что-то. На ветку похоже, но звучит глуше. Мертвяк, ага. Под ногами копошится, выбраться желает. Наугад бью второй раз, третий, – пока шевеление не прекращается. Восставший всё еще жив (если, конечно, это можно назвать жизнью), просто временно обездвижен. Возможно, я раскрошила ему рёбра. Возможно, черепушку. Впрочем, какая разница?

      – Сосредоточься, красотка!

      Торре делает выпад вперед. Огромный серый кулак на раз сносит костяную голову возникшей передо мной твари. Она мелкая – в половину моего роста – и очень шустрая. Видать, собралась из детских тел. Конечностей-то больше на одну, чем нужно.

      Вторую подобную тварь Дио пинает ногой. Хрупкий скелет от такого удара просто рассыпается. И вот Торре стоит, отряхивается, разминает плечи и выглядит таким довольным, словно восставших было не два, а два десятка.

      – Еще одна «красотка», и я порву твое хозяйство на лоскуты.

      Улыбаюсь почти ласково. Настолько ласково, насколько может это делать человек, сбивший с ног неупокоенного, который еще не успел разложиться, и вычерчивающий кинжалом на его лбу неизвестный пещерному символ. Полукруг, вертикальная линия, три пересекающие ее черты.

      Касаюсь символа пальцами. Под подушечками возникает слабая бело-синяя вспышка, которая мгновенно растворяется во тьме. После этого мертвяк уже не встает. Лежит, как и должен лежать, и не шевелится.

      – Почему ты не сказала?.. – Дио злится. Но даже это не мешает ему отправлять в полет очередную подгнившую тварь.

      – Потому что этот покой – временный. Это А́тум. – Засучиваю рукава, показывая Дио точно такие же символы на локтевых сгибах. Только на руках они образуют неровные круги. – Мой хранитель. Он ненадолго сдерживает магические потоки.

      Встаю за спиной пещерного, вешаю кинжал обратно на пояс. Вижу стоящую у ограждения Сатори, которая, сложив руки… молится? Да неужели. Маленькая бесполезная девочка пытается воззвать к духам, которых в Тернква уже давно нет. Впрочем, возможно, у нее, как и у меня, есть свои хранители. В таком случае я перестану говорить о ее бесполезности и начну – о глупости.

      Проходит время, прежде чем появляется очередной мертвяк. Я хватаю его за шею и перебрасываю через колено. Тут же на тонкие рёбра опускается нога Торре. Негоже, видимо, женщине-то с усопшими возиться. Благородство, мать его так. А ведь наверняка Дио просто хочет в очередной раз покрасоваться. Да-да, я знаю, что ты справишься и без меня.

      – Почему их так мало?

      К этому моменту