Тени леса. Виктория Войцек

громкий хохот. – Я от вас, конечно, отличаюсь, но это не значит, что на меня можно всё свалить. В тот день я просто хотел есть.

      Ди́о То́рре действительно отличается. Не только тем, что у него серая кожа. Не только красными глазами и рядом острых зубов. Он один из этих – пещерных. Тех, что кровь сосут и плоть едят. Согласитесь, Дио идеально подходит на роль плохого парня. Да только как-то вышло, что он – шут. Не в прямом, конечно, смысле этого слова. Он может висеть вверх ногами на ветке, кидаться плодами или подражать звукам природы. К тому же то, что он не надкусил еще ни одного из нас, – хороший знак.

      – Это был я, – звучит басовитый голос из-под капюшона. Гарольд в очередной раз надвинул его пониже, чтобы скрыть заспанную морду. Виден только небритый подбородок, который он увлеченно трет пальцами. – Каждому из нас нужны деньги. И, судя по тому, что я видел, по отдельности мы просто…

      – Сдохнем, – встреваю я.

      – Именно.

      Гаро́льд Лиа́т – умник. Такие обычно сидят в библиотеках, пальцы слюнявят. Он много знает, больше, чем все мы вместе взятые. Быть может, когда-нибудь именно его советы помогут нам выжить. Только от того, что пока Гарольд предпочитает встать рядом и сложить руки, легче не становится. И это при его-то способностях! Впрочем, он всё еще полезней рыжей девочки.

      – Почему бы не предоставить выбор нам? – после недолгого молчания спрашивает Зенки.

      – И что бы вы сделали? – Гарольд сцепляет пальцы в замок и вздыхает. – Ты так и остался бы без работы, она, – он кивает на девочку, – без дома, а он… – на сей раз под руку попадается Дио.

      – Без мозгов. – Едва успеваю уклониться от чего-то небольшого и темно-коричневого, летящего в мою сторону. Судя по звуку, с которым предмет врезается в дерево, это камень. Судя по улыбке Торре, он делает вид, что целился мне в висок. Не пугайтесь. Здоровяк так играется, ага. Он не причинит мне вреда.

      – И́шет, ты можешь не выказывать свое презрение? – Она, это недоразумение, наконец подает голос, после чего чуть тише добавляет: – Пожалуйста, – и мгновенно смолкает в надежде, что никто ее не услышал.

      Ах, да, забыла представиться. Ишет Ви. К вашим услугам. Второе имя пишется, как иероглиф, означающий безвременную кончину. Оно у меня появилось не случайно. И, поверьте, не я написала его рядом с именем первым.

      Конечно же, замолкаю. Ведь так просила… Сира? Нет, я точно не вспомню.

      Достаю из-за спины ти́мбас. Он у меня, как видите, небольшой, деревянный корпус удобно умещается в руках. Его делали на заказ. С моим ростом громоздкий музыкальный инструмент будет смотреться скорее как щит. И использоваться по назначению.

      Проверяю, как натянуты струны. Медленно веду пальцами по железному оплетению и вижу, как морщатся мои спутники. Не самый приятный звук, особенно для тех, у кого чуткий слух. И острые уши, которые торчат из-под волос, сгибаются под жесткими полями шляп или оттопыривают капюшон. У меня они именно такие, оттуда и имя – Ишет. «Ушко» – по-галлерийски. Ушко, ага. Когда мать нагуляла меня, вряд ли