Ловушка для птиц. Виктория Платова

до сих пор считают все, Брагин не исключение. Начни она строить свою карьеру – он был бы только рад. Но Кате давно плевать на карьеру, наверное, поэтому Брагин и ввинтил про отчаянных домохозяек. А может, не поэтому, черт его знает.

      – Вспоминаешь о ней?

      – Сто лет не вспоминал. И сейчас бы не вспомнил.

      – Но знаешь, как она живет. И что с ней произошло.

      – Да это Лёха Грунюшкин мне рассказал.

      – Зачем?

      – Э-э… Просто так.

      – Я знаю Грунюшкина. Он ничего просто так не делает. Не тот замес.

      Несуразный человек – Брагин. Во всем, что не касается аэродинамической трубы. Стоит ему только вступить в диалог, даже с самыми близкими, – каждый последующий ответ оказывается хуже предыдущего, и все запутывается окончательно. Вот и теперь: зачем-то подставил Грунюшкина, к которому Катя всегда испытывала симпатию. А теперь выходит, что подколодный змей Грунюшкин искушал Брагина ненужными воспоминаниями о прошлом. Или – для чего-то нужными?

      – Послушай, детка. Ты же сама завела этот разговор.

      – Я виновата?

      – Нисколько не виновата.

      – Я виновата. Во всем.

      – Все хорошо, – пытался отделаться своими обычными мантрами Брагин. – Я люблю тебя, и все хорошо.

      Все совсем не так хорошо, вовсе нехорошо. Давно нехорошо. Но сейчас об этом лучше не думать, а сосредоточиться на произошедшем в автобусе № 191. И на парне с дурацкой бороденкой, билетном гурмане.

      – Сможете описать его подробно?

      – Фоторобот составить? – деловито переспросила Маврокордато.

      – Что-то вроде того.

      – Можно попробовать. Сейчас?

      – Чуть позже. И не здесь. В управлении. Адрес я вам сообщу.

      Бородой сегодня никого не удивишь. Их старательно выращивают все кому не лень, чтобы довести до ума в ближайшем барбершопе. Барбершопе, мать его! Даже Грунюшкин сподобился, пал жертвой агрессивного тренда последних двух лет. Все еще надеется поспеть за молодыми никчемными хипстерами, хотя целевая аудитория его сериалов – провинциальные клуши 45+. Собственно, от Грунюшкина Брагин и услышал впервые это слово: «хипстер». Или – хипстота. Если верить кондукторше, именно такая хипстота некоторое время сидела рядом с жертвой. Разговелась счастливым билетиком и тут же порешила бедняжку с Нерчинской.

      Не вяжется.

      Тарантиновщина какая-то. Трэш и угар. Но нужно отрабатывать и трэш.

      – …Где вышел – не помню. Да и не больно следила, если честно. Знать бы, где упадешь, – соломки бы подстелила. – Маврокордато вздохнула.

      – А девушка… Может, она проявляла признаки беспокойства? Может, звонила кому-нибудь по телефону?

      – Не было такого. А если и было – я не видела.

      – Ну что ж, Анна Николаевна. Вы очень нам помогли.

      Стандартная, приличествующая случаю фраза. Но Брагин постарался вложить в нее максимум тепла и благодарности: контролер-кондуктор Маврокордато и впрямь старалась как могла. Другое дело, что