Хищная птица. Мария Дахвана Хэдли

но могут принести пользу и здоровым людям – подготовить их иммунные системы к противодействию химическому оружию. Кто знает, что ждет нас в будущем? Не болезни, так война.

      Папа с мамой почему-то всегда верили в чудеса. Я вот своими глазами видела невозможное, а они – нет. Или они что-то от меня скрывают?

      Если Хейуорд и в самом деле здесь, им грозит большая опасность. Она убьет их и глазом не моргнет, если ей дадут такой приказ…

      Все возможные страхи подтачивают меня изнутри. Но что же делать? Круглые сутки себя изводить?

      У меня есть еще один повод для беспокойства: родители хотят, чтобы Хейуорд вернулась, я это вижу. Поэтому им лучше не знать о ее возможном визите. Магонцы отравили ей разум, настроили ее против людей. Она не желает иметь ничего общего с утопленниками, даже если эти самые утопленники – ее биологические родители.

      Иногда мама подолгу стоит во дворе нашего дома и смотрит в небо. Конечно, я ее не виню. По разным не зависящим от нас причинам ни мне, ни Хейуорд так и не удалось стать для нее идеальной дочерью.

      Папа тоже ждет Хейуорд, но относится ко всей ситуации куда спокойнее. Он, видите ли, нутром чует, что дочка скоро вернется домой. Как, почему – он не знает, у него просто такое чувство. В этом весь папа.

      В данный момент папа балансирует на стремянке, развешивая по стенам гирлянды, которые смастерил в мою честь. Он совершенно помешался на морских узлах, но никак не научится их завязывать, а рыболовная сеть, которую он сплел из золотых нитей, имеет скорее эстетическую, нежели практическую ценность. Когда я прохожу мимо, он кидает мне на плечо игрушечный якорь.

      ВСПЫШКА – и я начинаю видеть глазами Кару. Откуда-то издалека доносится непонятное жужжание, и Кару с любопытством прислушивается.

      Какое-то оно знакомое, это жужжание, но сокола занимает другое: он разглядывает магонский военный корабль, плывущий вдалеке, и перекликается с привязанной к его мачте гигантской летучей мышью. Ее голос звучит странно, с надрывом, так, что хочется заткнуть уши. Может, ей страшно?

      Кару стрелой летит по направлению к судну, и тут я замечаю черную точку, с быстротой молнии атакующую парус-летучую мышь. Парус вскрикивает от боли, Кару пускается в погоню…

      – Аза, – говорит папа.

      – А? Что?

      – Ты меня слушаешь?

      – Нет, – отвечаю я, но связь уже прервана. Рывком вернувшись к действительности, я снимаю «якорь» с плеча. Это шоколадка на бумажной цепочке.

      – Ну ты даешь, – говорю я, стараясь вести себя как ни в чем не бывало.

      – Я записался в кулинарный кружок, – говорит он. – Теперь могу готовить чудовищные угощения на дни рождения дочерей – надо же как-то применять почерпнутые знания.

      Раньше папа был худшим поваром на свете, но в последний год его стряпня стала куда сноснее. А может, дело в том, что на борту «Амины Пеннарум» я питалась в основном галетами из птичьего корма.

      Илай закрепляет на стене растяжку с надписью «АЗА РЭЙ. ВЕРСИЯ 2.0».

      На вид мы идеальная семья.

      Если