Практическая магия. Элис Хоффман

на весь день, все же погрузятся в машину. Перед отъездом Салли расцелует тетушек и пообещает чаще звонить. Иногда у нее екает сердце при виде того, как они постарели, как зарос сорняками сад и поникла глициния, которую никому не пришло в голову полить водичкой или подкормить удобрениями. И все-таки, ведя машину по улице Магнолий, она не раскаивается в своем поступке, не допускает даже минутных сожалений, как бы ни плакали и ни роптали ее дочери. Она знает, куда направляется и что ей надо делать. Она, если угодно, с завязанными глазами найдет дорогу на 95-е шоссе. Найдет в темноте, в ясную погоду и в ненастье – даже когда, похоже, кончается бензин. Не важно, что скажут люди. Не важно, что они будут говорить между собой. Иногда приходится покидать свой дом. Иногда бегство означает, что ты движешься в единственно верном направлении.

      Предвестия

      Скрещенные ножи на обеденном столе – это к ссоре, но то же можно сказать про двух сестер, живущих под одной крышей, особенно когда одна из них – Антония Оуэнс. В свои шестнадцать лет девочка до того красива, что посторонний человек, увидев ее впервые, нипочем не заподозрит, как она способна портить жизнь окружающим. Вредности в ней с детских лет только прибавилось, но ее рыжие волосы такого сногсшибательного оттенка, ее улыбка так ослепительна, что все ребята в школе норовят сидеть с ней за одной партой на уроках, хотя, когда им это удается, на них буквально нападает столбняк лишь оттого, что она так близко, и, сами того не желая, они выставляют себя дураками, пялясь на нее во все глаза с блаженным выражением лица.

      Неудивительно поэтому, что младшая сестра Антонии, Кайли, которой скоро исполнится тринадцать, запирается в ванной и часами льет слезы из-за того, что она такая уродина. В Кайли без малого метр восемьдесят росту – дылда, по ее собственным представлениям. Тощая, как цапля, коленки стукаются друг о друга при ходьбе. Нос и глаза в последнее время от постоянных рыданий – красные, как у кролика; с волосами, которые от влажности пошли кудряшками, сладу нет. Иметь сестру, которая само совершенство, по крайней мере внешне, уже не подарок. Hо она к тому же умеет несколькими обидными словами стереть тебя в порошок – это для Кайли почти что нестерпимо.

      Беда отчасти в том, что у Кайли никогда не находится достойного ответа, если Антония участливо осведомится, не стоит ли ей класть себе на голову кирпич, ложась спать, или не думает ли она купить парик. Сколько раз пробовала – даже проигрывала убойной силы варианты со своим единственным другом Гидеоном Барнсом, великим мастером обхамить человека по высшему разряду, – и все равно ничего не получается. Кайли – натура нежная, из тех, что не могут видеть без слез, как кто-нибудь наступит на паучка; она обитает в мире, где причинить боль другому – поступок противоестественный. Когда Антония над ней измывается, Кайли только хватает воздух ртом, словно рыба на песке, – то откроет рот, то закроет, – а после запрется в ванной, чтобы в очередной раз выплакаться. Тихими, безветренными