Синяя кровь. Дэвид Болдаччи

отвечаешь на каждый имейл в течение суток?

      – Это часть моей работы.

      – И по-прежнему никогда его не выключаешь, верно?

      Бет подняла взгляд.

      – Как и ты раньше.

      – Мне было весело.

      – Мне тоже.

      – Ну да, твой бывший – просто вагон смеха… Я потеряла два года, сестренка, ты потеряла восемь.

      – Я не говорю, что виноват только Тед. Моя работа…

      – Как будто он с самого начала об этом не знал.

      Бет перестала тыкать пальцем в «Блэкберри».

      – Иди поспи, для встречи с мамой тебе понадобится много сил.

      Глава 20

      Мейс мчалась по пустой извилистой дороге, ведущей к лошадиной стране, где старые деньги сливались – зачастую неловко – с новыми. Она ехала к матери, но сейчас заблудилась. Развернувшись в обратную сторону, начала еще чаще оглядываться по сторонам. Наконец остановила байк в конце дорожки, окруженной деревьями. Пытаясь сообразить, где же она находится, услышала справа какой-то шорох. Обернулась на звук – и сердце ее замерло. Мейс потянулась к пистолету, но, разумеется, никакого оружия у нее не было.

      – Каким хреном ты выбралась? – выкрикнула она.

      К ней ковыляла Хуанита Корова, следом шла Лили Белая Роза со своими девятнадцатью зубами. Хуанита широко улыбалась, держа в руке «Смит и Вессон» калибра.40, Лили сжимала свой нож для разделки рыбы. Мейс попыталась завести байк, но зажигание не схватилось. Две женщины бросились к ней.

      – Дерьмо!

      Мейс соскочила с мотоцикла и бросилась в лес, но зацепилась ботинком за кочку и упала навзничь. К тому времени, когда она перевернулась, обе женщины уже стояли над ней.

      – Теперь, детка, тебе не поможет твоя старшая сестра-сучка, – проворковала Хуанита.

      Роза молчала. Она просто отвела назад руку с ножом, дожидаясь, когда ее «королева улья» прикажет погрузить зазубренное лезвие в яремную вену Мейс.

      – Давай, Лили. А потом мы уберемся отсюда на хрен.

      Мейс не была готова к той скорости, с которой опустилось лезвие. Оно ударило прямо в шею.

      – Нет!

      Перри свалилась с кровати. Из разбитого о тумбочку носа потекла теплая струйка крови. Мейс неуклюже растянулась на коврике и лежала, не двигаясь.

      Слепыш, спавший рядом на полу, облизал ее лицо и принялся тихо и жалобно поскуливать ей в ухо.

      – Все хорошо, Слепыш, я в порядке.

      Наконец Мейс перевернулась, села и отползла в угол, вжавшись в него спиной. Там она свернулась в шар, сжав руки в кулаки, и, неровно дыша, уставилась в темноту. Слепыш лежал перед ней во тьме; его большой розоватый нос наверняка чувствовал, как во все стороны расползается запах ее страха.

      Через час Мейс все еще сидела там, вжавшись позвоночником в гипсокартонную стену, которую сестра специально к ее возвращению покрасила в успокаивающий голубой цвет. Но сейчас она не думала о Хуаните или потрошилке Розе. Сейчас она видела себя, накачанную метом, скорчившуюся в углу, впервые в жизни переживающую все это дерьмо.

      Мейс так и не увидела ни одного из бандитов, подкарауливших ее в переулке. Она устроила там наблюдательный пост – следила за одним из центров