Смертный приговор. Андреас Грубер

изнасилования тоже нет.

      – Необычно… – вслух подумала Мелани. – Что насчет татуировки?

      – Некоторым один год, другим несколько месяцев, пара совсем свежих. Тело десятилетней девочки развивается, меняется. Оно растет, а вместе с ним и татуировки на спине.

      Мелани пришла в голову абсурдная мысль.

      – А это могло быть причиной, почему ее целый год держали в заключении?

      – Чтобы посмотреть, как изменится рисунок на ее коже? – Врач покачал головой. – Возможно.

      Мелани требовательно посмотрела на Хаузера, и тот записал это в своем ноутбуке.

      – Ее нашли в запущенном состоянии, грязную, со свалявшимися волосами, организм был обезвожен, в крови наблюдался недостаток сахара; похоже, она провела целый год без солнечного света. Кроме того, от побега у нее остались ссадины и резаные раны. Сильного истощения нет, она почти ни к чему не притрагивается, за исключением ветчины, – но в целом физическое состояние хорошее.

      – А психическое?

      – Она травмирована, по-прежнему не говорит ни слова и еще неделю будет находиться под интенсивным наблюдением врачей, пока не покинет больницу.

      – Хорошо. Завтра утром в прессе появятся первые сообщения о Кларе, но мы будем и дальше оберегать ее от СМИ. Никаких фотографий, никаких интервью.

      Мужчины единодушно закивали.

      – Нам нужен дополнительный персонал службы безопасности в больнице.

      – Я уже распорядился, – сказал Хаузер.

      – Что нам известно о татуировке?

      Хаузер прочистил горло.

      – Это мотив из «Ада» Данте.

      У Мелани по спине пробежал мороз. Значит, она не ошиблась с предположением.

      – Детали?

      – «Ад», первая часть «Божественной комедии» Данте, состоит из множества песен. Около 1300 года к каждой из песен была нарисована картина. Маслом на деревянных досках. Итальянский художник покончил с собой в сорок лет. В восьмой песне описывается… – Хаузер бросил взгляд в ноутбук, – пятый круг Ада с болотом, в котором мучаются гневные души. Татуировка на спине у Клары точно воспроизводит этот мотив.

      Было странно слушать культурно-исторические детали из уст невежды в области искусства. Но, похоже, он выполнил свое домашнее задание.

      – Значит, существует еще семь изображений, – пробормотала Мелани, и эта мысль испугала ее. – Сколько песен всего?

      – Тридцать четыре.

      – Вот дерьмо, – вырвалось у нее.

      Мужчины молчали. Видимо, все думали об одном и том же. Возможно, это расследование лишь вершина айсберга.

      – Я хочу, чтобы вы просмотрели список всех пропавших детей и подростков за последние пять лет, – сказала Мелани. – Может быть, вы найдете взаимосвязь.

      – Это длинный список, и в случае нелегально въехавших детей нам часто не хватает…

      – Я знаю, все равно проверьте, – перебила его Мелани. – А сейчас расскажите мне что-нибудь о результатах розыска, проводимого год назад, когда Клара пропала.

      Хаузер потеребил узел галстука.

      – Вы