За пять минут до. Николай Бахрошин

толстых людей обычно не ждешь большой силы и тем более стремительности. Напрасно, между прочим. Самый сильный человек, которого я когда-либо видел, весил килограмм сто пятьдесят, выглядел бессмысленной горой мяса, но при этом валил боевых жеребцов, ухватив их за шею одной рукой, и с легкостью разрубал человека ударом меча. Помню, понадобилось десятка три крепких ратников, чтобы его связать, и половина из них потом не поднялись с булыжников площади…

      Так я пытаюсь объяснить, почему проворонил следующее движение толстяка. Он быстро, с кошачьей ловкостью, ухватил меня рукой за плечо и вытолкнул из салона так же легко, как смахивают крошку со скатерти. Падая, я зацепился плечом за дверь, ногой за порог, ладонью за что-то и, притормозив таким образом, плюхнулся на асфальт без членовредительства. Но все равно – жестко и неприятно. Машина тут же рванула прочь, издевательски обдав меня бензиновым перегаром.

      Нет, против их отъезда никаких возражений – знакомство получилось коротким и не располагающим. Но, между прочим, я ведь могу обидеться!

      Все еще сидя дурак дураком посреди двора, я долго шарил по рюкзачку в поисках сигарет и зажигалки, пока не сообразил, что они в нагрудном кармане рубашки. Нашел. И когда, наконец, справился с собственными руками, то услышал, как сзади коротко погудели.

      Я оглянулся. Поднялся, отряхиваясь. Опять джип, темно-синяя «вольво». Тоже неплохая машина, кто разбирается.

      Ладно, а эти как? Тоже поговорить или все-таки сунут в морду?

      Джип еще раз гуднул, резко и требовательно. Я вздохнул, забросил рюкзачок на плечо и подошел к машине. Снова приоткрылась задняя дверь. Значит, такой нынче фирменный стиль… А у нас что по поводу кондиционера?

      – Альберт? – спросили оттуда.

      Наученный горьким опытом, я не спешил отвечать.

      – Ну, садитесь, садитесь. Ехать же долго, – поторопили меня.

      Что оставалось делать? Я сел.

      Красивая девушка здесь была.

      2

      – Евгения, – представилась девушка за рулем. – Для друзей – Ева.

      – Толик, – бросил белобрысый парень, сидящий рядом с ней.

      – Жора Багор, – улыбнулся мой сосед по заднему сиденью.

      Выглядел он тоже внушительно. Бритая голова, плечи борца, кривой нос боксера и улыбка, как трещина в гранитной плите. На кисти я заметил характерную татуировку из заколюченных параллелей. Ну здесь хотя бы булыжное дружелюбие…

      Мы неспешно ползли через утренние пробки. Наверное, не быстрее, чем Енрик, ослабевший от голода и потери крови, преодолевал последние метры до вершины вулкана То-тьель, вспомнилось мне.

      – Альберт, – сказал я. – Можно проще – Альберт Петрович.

      Жора охотно хохотнул, серьезный Толик не повел бровью, а Ева, как я заметил в зеркале заднего вида, слегка улыбнулась.

      Аська не преувеличивала – красивая. И сознает свою красоту. Спортивная фигура обтянута модным брючным костюмом, беспорядок коротких темных волос явно выверен дорогим стилистом. Лицо острое, глаза круглые, прицеливающиеся. Как у хищной птицы. Именно такие