Эхо. Пэм Муньос Райан

А Йозеф – старинный друг отца, они вместе играли в Берлинском филармоническом оркестре. Сейчас он преподает музыку в университете в Штутгарте. Йозеф, когда приходил в гости, всегда с большим интересом слушал игру Фридриха и советовал, как ее улучшить.

      – Неплохо бы тебе, сын, произвести хорошее впечатление.

      – Хорошее впечатление?

      Отец так и сиял:

      – Я узнал, что Рудольф входит в совет директоров консерватории! Видишь, тебе будет полезно, если вы познакомитесь поближе. А Йозеф учился в консерватории, он знает, как там проходят собеседования. Я просил его просмотреть пьесы, которые мы с тобой отобрали, и посоветовать, что лучше сыграть.

      Фридрих упер руки в бока и высоко поднял брови.

      – Только не говори, что ты собираешься хитрить и плести интриги…

      Отец жестом остановил его:

      – Уверяю тебя, Фридрих, это просто счастливый случай. Я сперва пригласил Рудольфа и только потом узнал, что он сотрудничает с консерваторией. А Йозефа я позвал, потому что… Ему это необходимо. Он потерял работу. – Отец понизил голос. – Новый гитлеровский закон о восстановлении профессионального чиновничества.

      – Что-что?

      – По этому закону евреям запрещается работать преподавателями. А он еврей… и преподаватель. Блестящий притом! Лучший альтист из всех, кого я знаю. Он мне рассказал, что несколько недель назад ночью собрал вещи и отправил жену и детей к родственникам, потому что ему нечем платить за жилье. Сам остался ухаживать за отцом. Его отец болеет, его нельзя перевозить. Я пригласил Йозефа на наш домашний концерт, потому что музыка – лучшее лекарство для души.

      – Отец, ты такой добрый!

      – Я очень хотел бы, чтобы ты для начала сыграл нам на гармонике. Ту же пьесу, что ты играл на прошлой неделе, Брамса. Я думаю, гости оценят твое мастерство и необычное звучание инструмента.

      Глаза отца сверкали. Фридрих не видел его таким оживленным с тех пор, как их навестила Элизабет. Разве можно ему отказать? Фридрих кивнул.

      – А теперь быстро на кухню! Поешь и ступай переоденься, они скоро придут. И не забудь гармонику!

      Фридрих похлопал себя по карману. Не забудет. Может быть, отец прав и сегодняшний вечер принесет им удачу?

      16

      Едва только Фридрих спустился вниз, в дверь постучали.

      Пришел Рудольф – высокий, грузный, со скрипкой в руках. Через несколько минут появился и Йозеф с альтом. Он вынул из кармана очки в черной оправе и нацепил их на нос.

      Отец коротко представил их друг другу, и вскоре гости уже достали из футляров музыкальные инструменты и принялись натирать смычки канифолью.

      – Прежде чем мы обсудим репертуар, – сказал отец, – Фридрих по моей просьбе согласился кое-что сыграть.

      Фридрих смущенно улыбнулся. Он встал так, чтобы к гостям была обращена чистая сторона лица, и достал из кармана губную гармонику. Выдул на пробу несколько аккордов. Сердце у него частило. С чего он так волнуется в собственной гостиной?

      Он закрыл глаза и заиграл Брамса. Знакомый голос гармоники успокаивал и заставлял