Рыжий дьявол. Михаил Дёмин

ему, очевидно, нравилось меня поучать.

      – Я когда-то работал в одесском розыске. Там были артисты, виртуозы! А тут – что? Простые лесные налетчики, таежный примитив. Единственное, что они тут умеют, – убивать…

      – Однако же этот ваш „абстрактный" тип, – сказал я, – судя по всему, личность далеко не примитивная. Наоборот… Редкостный ловкач. Эдакий уголовный Азеф! Вы не находите?

      – Пожалуй, – кивнул Хижняк. – Что-то общее есть… Но если Азефу удалось перехитрить всех – уйти и от подпольщиков, и от властей, то этот от нас, конечно, не уйдет. Со временем мы его обезвредим. Но только не теперь! Пока что он полезен именно тем, что он – там. В самых недрах. Понимаете? Ну и хватит об этом!

* * *

      Когда я вернулся домой, был час снегопада. Село словно бы окутывал сырой серый дым. Мохнатые, липкие снежные хлопья отягчены были влагой, и ветер уже крепко пахнул весной.

      На хозяйской половине топилась печь – гудела и попыхивала вкусным дымком. Я разулся, пристроил возле печки отсыревшие валенки. Затем повернулся к Алексею.

      Он, как обычно, стоял у окна… В избе, кроме нас, никого не было – Макаровна ушла куда-то. Момент был самый подходящий. И я сказал:

      – Эй, Алексей! Тебе привет.

      – От кого?

      – От Васьки Грача.

      – Что-о? – он заметно вздрогнул. – От Грача? – И тут же проговорил, бледнея: – Не знаю такого…

      Эта моя реплика должна была ошеломить его, сбить с толку. Так и случилось.

      Я переспросил, прищурясь:

      – Не знаешь? Странно.

      – А что такое? В чем дело? – зачастил, заторопился он. – Какой еще привет? Ведь он же умер…

      – Вот ты и попался, – сказал я тотчас же, – Грач действительно умер. Как же ты об этом узнал?

      У меня всегда была неплохая реакция, она не раз меня выручала. И выручила теперь. Алексей качнулся ко мне – неуловимо быстро взмахнул рукою… И тотчас же я присел, увидев сверкнувшее в воздухе жало ножа.

      Нож, крутясь, пролетел надо мной – свистнул коротко. И впился, дрожа, в бревенчатую стену. Он низко пролетел – почти царапнул мне череп. Я ощутил дыхание опасности. Не нагнись я, он, пожалуй, вошел бы мне прямо в горло! И волосы мои зашевелились и вздыбились.

      И выхватив из кармана свой собственный складной охотничий нож (с которым я не расставался никогда!), я проговорил возмущенно:

      – Ты что, говнюк, сдурел? Стой смирно, не двигайся! Это куда же годится, черт возьми?!

      Я говорил и поигрывал раскрытым ножиком – подбрасывал его и ловил за рукоятку… А Алексей по-прежнему стоял чуть пригнувшись и напряженно следил за мной.

      – Я привез хорошие вести, хотел тебя, дурака, обрадовать, а ты вон как меня принимаешь!..

      – Какие вести? – спросил он. – О чем?

      – Говорю тебе – хорошие!

      Тогда он медленно, несмело распрямился. И подошел ко мне, просительно протягивая руки:

      – Что? Что ты узнал?

      – Узнал много чего, – ответил я. – Но сначала давай условимся. Во-первых, без истерики! Без подлостей! А то ведь