Оттенки жизни. Книга первая. Георгий Константинович Левченко

глубину души?

      И совесть здесь её не гложет,

      Лишь затаившися в глуши,

      Она пытается чего-то

      Вскормить в спокойствии своём,

      Ища единого оплота

      В словах, исторгнутых былым огнём.

      Здесь может он себе позволить

      Наивный лепет сладких снов,

      Веленьям чувств не прекословить

      И избавляться от оков

      Сего безликого томленья,

      Не глядя на возню людей,

      Не слыша предостереженья,

      Вверяясь чувству становленья,

      Поняв, что этот мир ничей.

      Зачем идти теперь куда-то?

      Зачем тех призраков немых

      Вдруг осознал себе он внятно?

      Зачем из них он сделал стих?

      И почему теперь возможно

      Понять ответы на вопрос:

      Так просто это или сложно,

      Когда душою к ней прирос?

      Но пониманье это мало

      Даёт что счастью, потому

      Оно давно уж растеряло

      Всё к созиданью своему.

      Поняв обыденность трагедий,

      Происходящих в мире сём

      С гнетущей лёгкостию интермедий,

      Спастись возможно лишь вдвоём.

      Смиренье промежуточно, ведь всё же

      В нём не найти, что держит жизни суть,

      Лишь созиданье в избавлении поможет

      Ему продолжить до конца сей путь.

      Период избавления

      Пройдя круги

      (Всего лишь три),

      Возможно взглянуть

      На собственный путь,

      И всем рассказать,

      Как личностью стать.

      Всё было так, а не иначе,

      Зачем скрываться от себя?

      Ты сам сказал себе, что значит

      Живое чувство для тебя?

      Всё было так, не отвергая

      И не испытывая вновь,

      Застывши пред вратами рая,

      Ты предпочёл ему любовь.

      Она погибла, чтоб вернуться,

      Теперь ты должен оглянуться,

      Простить себя, простить её

      И ощущение своё,

      Не отвергать былых решений

      И не оставить размышлений,

      Облечь их в слово, камень мысли,

      Где чувство сыщет новой жизни.

      И чтобы не ушло совсем,

      Не обернулось вдруг ничем,

      Не заслужив такую гибель,

      Ты должен дать ему обитель

      В строках, нещадно расточая

      И заполняя их до края

      Собой, любовью

      Счастьем, болью,

      Лишь тем, что было, тем, что есть,

      Что ты желаешь превознесть

      Превыше жизни, выше власти

      Туманящей рассудок страсти

      И положить им тут конец,

      Терновый ли, лавровый ли венец.

      Судить себя не надо осторожно,

      Тебе на то не стоит тратить сил,

      Ведь понял ты, всё просто, а не сложно,

      Когда в словах ты, наконец, любовь убил,

      Когда её своею сделал

      В весёлой стройности слогов,

      Когда ты нам о ней в поэзии поведал,

      Себя спасая от оков.

      Всё было – вот тому порука,

      Но