Мэллори. Джеймс Хедли Чейз

пошевелиться. Ян, шатаясь, сделал несколько шагов, уткнулся в стену и медленно сполз на пол. Жанна и Ренли молча смотрели на Корридона.

      – Он прав! Довольно болтовни! Я сыт по горло. – Зловеще улыбаясь, Корридон сунул маузер в карман плаща и нагнулся за своей шляпой. – Честное слово, был момент, когда я боялся, что потеряю самообладание, – продолжил он. – Все, счастливо. Советую вам больше не встречаться мне на пути. В следующий раз я буду менее вежлив.

      – Красивая работа, – восхищенно произнес Ренли. Он повернулся к Яну, который, потирая голову, с трудом пытался встать на ноги. – Иди займись Крю. Ты уже достаточно натворил глупостей.

      Не говоря ни слова, Ян прошел в соседнюю комнату и с треском захлопнул за собой дверь. Корридон тоже направился было к выходу, когда вновь заговорил Ренли:

      – Я должен извиниться перед вами, мы вели себя неправильно. И все же, может, потолкуем как деловые люди?

      Корридон бросил взгляд через плечо:

      – Вряд ли мы найдем общий язык.

      – Жаль, – сказал Ренли. – Мы нуждаемся в вашей помощи и готовы как следует заплатить. Тысяча фунтов – это серьезно. Будьте благоразумны, по крайней мере, хоть выслушайте меня. Ян – дурак. Он воображает, будто с помощью пистолета можно добиться всего. Я возражал с самого начала… Ну что мне сделать, чтобы убедить вас?

      Корридон широко улыбнулся:

      – Ладно, уговорили. – Он присел на подлокотник кресла, держа шляпу в руке и всем видом показывая, что готов уйти в любой момент. – О какой помощи речь?

      – Нам надо удостовериться, что вы действительно Корридон, – быстро вставила Жанна. – Это крайне важно.

      – Разумеется, – подтвердил Ренли. – Видите ли, если мы ошибаемся на ваш счет и будем говорить откровенно, нам грозят большие неприятности. Дело сугубо конфиденциальное. Один раз мы уже ошиблись. Этот тип, Крю, украл у меня бумажник с документами и решил нас шантажировать. Мы с огромным трудом его разыскали, и теперь пришлось вот расположиться здесь, чтобы не выпускать его из виду. До сих пор не знаем, что с ним делать… Если вы действительно Корридон, то у вас на груди должны быть шрамы – следы работы гестапо.

      Корридон выпустил из ноздрей струйку дыма, потом пожал плечами, снял пиджак, вынул запонки из манжет рубашки и закатал рукава. Кисть каждой руки, немного повыше запястья, опоясывал широкий белый шрам.

      – По вечерам на меня надевали наручники, – пояснил он мрачным голосом. – И нагревали их, чтобы мне не было холодно… Этого достаточно?

      Мужчина и женщина хладнокровно смотрели на шрамы – без жалости, без ужаса, а просто с любопытством.

      – В гестапо не страдали избытком воображения, – заметил Ренли, дотрагиваясь до шрама на своем лице. – Мне это сделали раскаленным штыком.

      Корридон бросил на него внимательный взгляд:

      – Вы тоже получили от них свою порцию?

      – О, и я, и Жанна!.. Все верно, – сказал Ренли, обращаясь к девушке. – Это действительно он. На шраме отпечаталась марка наручников.

      – Хорошо, – произнесла Жанна. – В таком случае мы можем поговорить.

      Ренли