Противоречия любви. Ka Lip

жизнь.

      – Здравствуй, Герман, – барон первым протянул Геру руку, которую тот пожал. – Я знаю, что моя дочь у тебя – верни мне ее.

      За эту ночь Мирчи Чечар, узнав о похищении родной дочки, передумал и пережил столько, что сейчас не посчитал нужным выдерживать паузу и притворяться, что ему это безразлично. Он хотел знать ее судьбу и условия Полонского, на которых он ее отдаст.

      – Любишь, значит, дочку… – Герман был рад, что барон не строит из себя бесчувственного родителя. Сразу показал, что это его сильно задело. – А что сразу по-нормальному дела вести не стал? Я тогда бы и дочку не тронул.

      – А ты тронул ее? – глаза Мирчи недобро сверкнули.

      – Пока нет… Но ты же знаешь, всё от тебя зависит.

      Герман понимал, о чем беспокоится отец девчонки… Неужели она действительно нетронутая? Или это так ее отец считает. Хотя ему-то всё это совершенно без разницы.

      – Итак, чего ты хочешь? – сухо произнес барон, смотря на стоящего перед ним мужчину примерно одного с ним возраста. Барон понимал, что эти переговоры ему легко не дадутся – на кону жизнь и честь его дочери. А в противовес – его ответственность перед табором за их жизни и тот заработок, который позволяет им всем безбедно жить, да и другим цыганам помогать.

      Герман кивнул в знак согласия начать переговоры, зная, что теперь у него в руках неоспоримый козырь.

      ***

      Вечером в комнату, где находилась Дара, открылась дверь. В проеме возник охранник в стандартном костюме с белой рубашкой и проводком, идущим из уха к переговорному устройству. Он обвел взглядом комнату, а затем, отступив в сторону, пропустил внутрь женщину с тележкой, на которой стояла еда. Пожилая женщина с усталым отрешенным лицом механически сервировала стол. Закончив с этим, она вышла из комнаты, катя перед собой тележку. Охранник, пропустив ее, еще раз обвел комнату взглядом и закрыл дверь.

      Все это время Дара стояла у окна и наблюдала за этим действом. Когда дверь закрылась, она подошла к столу. От стоящей на нем еды очень вкусно пахло. Несмотря на всё происходящее, она ощутила голод и желание поесть, но тут же одернула себя. Не должна она это есть. И вообще она должна что-то предпринять, чтобы спастись. Конечно, хорошо рассчитывать на отца, но она дочь барона и не будет есть пищу врага, не будет сидеть и ждать.

      Всё это время Дара думала о произошедшем и искала пути спасения. Так и не найдя их сейчас, она приняла решение: первое – это ничего не есть, а второе – устроить в этой комнате погром, выразив тем самым свое возмущение по поводу всего произошедшего. Ничего более конструктивного за это время она не придумала. Да и какие еще варианты? Дверь заперта, на окне решетки, и охрана таких габаритов, что внушает ужас.

      Дара обвела комнату взглядом. Конечно, красиво здесь, и на секунду в душе возникло сомнение – может, не стоит? Она вообще не могла что-либо разрушать. Это неправильно. Вот даже всё это, что ее окружает. Ведь люди вложили в это свой труд… Но только сейчас у нее