Противоречия любви. Ka Lip

для девушек.

      – Хорошо танцевала твоя цыганка, – отпив из бокала, произнес Савелий, – и пела, кстати, тоже хорошо. Где такую нашел?

      – Дочка барона. С ее папой у нас непонятки происходят, вот дочку пока при себе и держу. Оказывается, не зря мой хлеб ест, может еще и гостей развлекать.

      – Только не рассказывай мне, что тебе на такую куска хлеба жалко… – Савелий пристально посмотрел на Гера. – Обломать решил, понравилась она тебе.

      – Присмирить, – Гер откинулся на спинку дивана, – не поможешь, кстати, ее найти? Боюсь, заблудится у тебя в клубе, дикая же она.

      Савелий протянул руку к пульту, и на стене загорелся большой экран плоской панели монитора. Экран был разделен на квадратики, и в них можно было увидеть разные помещения клуба. Савелий нажал на кнопку перемотки назад, и, дойдя до момента, когда цыганка шла через толпу, оставил запись. Потом он увеличил квадратик того коридора, по которому она шла. А далее Гер почувствовал то, что никогда не чувствовал в своей жизни. Это была ревность – необъяснимая, дикая, животная. Он видел, как Дару впечатал в стену высокий красивый парень цыганской внешности, и она с ним целовалась. Бокал в руке у Гера треснул, но он даже не почувствовал боли. Запись была без звука. В комнате, после того как лопнул бокал в его руке, наступила полная тишина. И даже хихикающие девушки присмирели, чувствуя, что им лучше не привлекать к себе внимание.

      Савелий с невозмутимым спокойствием долил себе виски и наполнил другой бокал, который протянул Герману. Гер взял бокал и только сейчас заметил, что его правая ладонь вся в крови, порезанная треснувшим стеклом. Он достал платок из кармана и, обмотав вокруг ладони, завязал его на узелок, затянув краешки платка зубами. Затем набрал телефон Ковало.

      – Там цыгане в клубе. Увидишь их сам. Поймай их, хорошенько побей, только чтобы я это через камеры видел, и закрой в подвале. Ты ведь не против, Савелий?

      Тот лишь безразлично пожал плечами. За столько лет он и не к таким выходкам Германа привык.

      – Цыганка где? Приведи мне ее сюда.

      ***

      Шандор почувствовал угрозу спинным мозгом. Его чутье никогда не подводило, поэтому он и считал себя везучим. После страстного поцелуя он, чувствуя недоброе, пошел к машине, набирая номер Рому, чтобы сказать ему, что нужно уезжать.

      Они уже сели в машину, когда из клуба выбежали крепкие парни в одинаковых костюмах.

      – Жми на газ! – крикнул Шандор.

      Их машина стартанула с места. Шандор обернулся и увидел, что его люди успели запрыгнуть во вторую машину, а вот третью окружили.

      – Наших бьют, – обернувшись и увидев, что из машины вытаскивают их ребят, сказал Рому.

      – Хочешь им помочь? Я остановлю, можешь выйти и вернуться, – безразлично произнес Шандор.

      Рому отвернулся и достал сигареты.

      – Сами виноваты, живее нужно было в машину садиться, – философски произнес он, закуривая.

      О том, что его людей избивают, Шандор забыл уже через несколько минут. Его воспоминания вернулись к Даре.