Ангелы не умирают. Екатерина Оленева

собралась вопить, звать на помощь, брыкаться. Пусть только попробует приневолить её к чему-либо!

      Энджел придвинулся ближе, цепко схватив её за руки. Почувствовав боль, Ирис хотела возмутиться, но, наткнувшись на его твёрдый взгляд, вдруг передумала бунтовать.

      В голове словно туман поднялся. Туман из ваты. Мысли в этой вате гасли, словно огни во мраке. Ирис осознавала, кто и где она, но словно бы спросонок.

      – Бери одежду, обувайся, иди за мной к выходу.

      Ирис не хотела идти.

      Она чувствовала смутное недовольство, почти страх, но туман был сильнее. И как только она сделала нечто вроде попытки сопротивляться сказанному, он обступал её плотнее и собственных мыслей оставалось всё меньше.

      Переобуваясь, снимая с вешалки меховую безрукавку, Ирис не переставала чувствовать на себе взгляд белокурого юноши с чёрными глазами.

      – Готова?

      Она кивнула.

      – Идём к твоей машине.

      Она пошла. Не задавая вопросов и не возражая. Ощущала только, что с каждым новым шагом страх становится сильнее.

      И сырость, забирающаяся под распахнутую верхнюю одежду, и вода, залившаяся в перекосившуюся молнию на сапоге словно бы и не имели к ней, к Ирис, никакого отношения.

      Все так же сквозь туман, будто на автопилоте, она нажала кнопку разблокировки автомобильной дверцы.

      – Отдай мне ключи.

      Беспрекословно она так и сделала.

      – Теперь садись.

      Ирис села, покорная и тихая.

      – Ну вот, так-то лучше. А теперь отомри, принцесса.

      Туман рассеялся довольно быстро, оставив после себя чувство тяжести и головную боль.

      – Что это было? – тяжело дыша, словно пробежала кросс на время, спросила Ирис.

      – Один из моих маленьких трюков.

      Повернув голову, Ирис широко распахнутыми глазами уставилась на Энджела с гневом и ужасом.

      – Маленьких трюков? Это – маленький трюк? Этот… этот долбанный «Империус» местного разлива?!

      Энджел засмеялся. На этот раз, для разнообразия, скорее весело, чем зло.

      – Как ты это сделал?! – потребовала ответа Ирис.

      – Откровенно говоря, сам не знаю механизма.

      – Прекрасно! Просто зашибись!

      – Рад, что ты осталась довольна.

      – Я не довольна! Я в шоке и ужасе от всего. И от твоего общества в первую очередь!

      Ирис протянула раскрытую ладонь:

      – Отдай ключи. Убирайся из моей машины вон. Немедленно

      – А иначе?

      – Никаких «иначе». Вон! И всё. Слышишь?!

      – Слышу. Но не уберусь. И ключей не отдам. И вообще, буду делать что захочу, а тебе придётся с этим мириться. Такова жестокая правда жизни, Фиалка. В этом мире грубость и сила всегда берут вверх над красотой и чувствами.

      – Ты надо мной издеваешься?

      – Посмотри-ка! Догадалась! Да, Фиалка, я над тобой издеваюсь. Нагло. А захочу, могу сделать кое-что и похуже. Изнасиловать. Или заставлю переспать с первым встречным. Или, например, раздеться и станцевать кан-кан на столике в семейной