Городская Ромашка. Ольга Кай

вытряхнуть из нее это никому не нужное и такое непрактичное воспитание.

      Рысь позвонил через два дня, и они снова встретились. И снова много гуляли и разговаривали, благо, темы как-то сами находились. Провожая девушку домой, Рысь задержался на пороге подъезда.

      – Может, пригласишь меня?

      Девушка растерялась, мешкая с ответом, и глаза парня зло сузились.

      – Что-то не так? Если я тебе не нравлюсь, чего приходишь на встречи? Или ждешь, что какой-нибудь богач поведет тебя в ресторан и накупит дорогих шмоток? Тогда зачем морочила мне голову?

      Чем она так разозлила Рыся – Ромашка не понимала. Может, припомнил неудачу с Нарциссой? Но сказанного не воротишь, сердце девушки болезненно сжалось.

      – Я пойду, – она отвернулась, взялась за ручку двери.

      – Иди, иди! – прозвучало в спину. – А те статуи действительно безобразные. Уродливые! Как и ты!

      Ромашка замерла, перевела дыхание и обернулась. Рысь, кажется, и сам испугался своих слов, и теперь смотрел на нее растерянно.

      – Мне и правда было с тобой интересно, – сказала девушка. – Ты просто дурак!

      И закрыла дверь.

      Она провалялась все утро в постели – благо, спешить было некуда, выходной. Вспоминая вчерашний вечер, девушка подумала, что, может быть, Рысь не зря на нее обиделся: он же попросился в гости не на первом свидании. Терпеливей оказался…

      Вместе с Дельфиной Ромашка погуляла в центре, прошлась по магазинам. В парке, несмотря на зимнюю сырость и прохладу, было людно. Какофония звуков, смешавшая в себе и громкую музыку, и надоедливые рекламные лозунги, и выкрики лоточников, необъяснимым образом поднимала настроение. Правда, случались и неприятные моменты. Какой-то парень в толпе принялся лапать Дельфину, и девушкам пришлось от него удирать. Подруги давно усвоили, что в подобных случаях нечего обращаться за помощью или пытаться вразумить, лучше быстренько скрыться.

      Под вечер подруги, довольные, разошлись по домам. А закат выдался на удивление красочный. Ромашка долго смотрела в окно, потом открыла ящик стола, достала краски, кисточку, папку с бумагой. Набрала в чашку воды и обмакнула кисть. Она не рисовала уже очень давно, не вынимала краски и кисть с тех пор, как погиб ее брат. А вот сегодня отчего-то захотелось рисовать.

      В том же ящике, откуда девушка достала краски, лежала еще одна папка – с рисунками. Эти рисунки были все одинаковы: два дома, и между ними, на треть высоты листа, стена – это нарисовано черной акварелью. А над стеной – разноцветное небо. Каждый раз небо получалось у Ромашки другим, но все-таки ее рисунки были очень похожи друг на друга. Дельфина посоветовала подруге никому их не показывать. Ромашка так и не поняла, почему. То ли потому, что одинаковые – явный повод усомниться в здравости рассудка художницы. А может, по той причине, что, хотя Ромашка за городскую стену не выходила, небо, видимое ею из окна, было не городским. А, как известно, каждый, кто проявляет чрезмерный интерес к тому,