Городская Ромашка. Ольга Кай

шагнула вперед, негромкий стук каблуков разнесся эхом. А хотелось ступать тихо-тихо, чтобы подслушать почудившийся вдруг тихий шепот…

      – Ромашка, привет!

      Девушка вздрогнула и, обернувшись, увидела Рыся.

      – Привет, – ответила она шепотом.

      Парень удовлетворенно хмыкнул:

      – Нравится?

      Она кивнула.

      – Их совсем недавно подняли из хранилищ, – рассказывал Рысь. – Эти статуи очень древние… Ну, конечно, их вряд ли сделали еще до Большого Ледника, но уж точно раньше Каменного Дождя! Так вот… Когда я впервые их увидел, я подумал, – тут Рысь огляделся, понизил голос, – я подумал, что если хутор в лесах существует на самом деле, то тамошние люди должны быть похожи на них. И еще я подумал о тебе…

      Ромашка шла, стараясь ступать как можно мягче. Робко, словно опасаясь обидеть мраморное изваяние, и в то же время внимательно, девушка разглядывала фигуры и лица. На портретах, созданных художниками до Каменного Дождя, люди тоже не были похожи на современников Ромашки, и оттого девушка не воспринимала их, как изображения реальных, когда-то живших людей. Здесь же все было иначе: недаром в первый миг статуи показались ей живыми.

      Она переходила от одной фигуры к другой. Почти все были ниже ее ростом, хотя, стоя на постаментах, и казались выше. А еще они совсем не походили на тех, кого Ромашка ежедневно видела вокруг. Мужчины в городе редко занимались работой, где требовалась физическая сила – всё делали роботы, потому-то Ромашкин отец смотрелся среди них богатырем, хотя ростом часто оказывался на голову ниже остальных. Многие пытались усовершенствовать тело, занимаясь в спортзалах и глотая специальные таблетки, их сила, так явно выпяченная напоказ широченными – не обхватишь – буграми мышц под одеждой, вселяла страх. Но, глядя на мраморные фигуры, Ромашка думала почему-то, что оживи замерший у стены воин – и никто из местных хулиганов не выстоит против него в честном поединке.

      А женщины! Они казались Ромашке вовсе уж странными: широкие бедра, небольшие груди, плавные линии тела – модели, с которых ваяли скульпторы свои шедевры, сейчас получили бы обидные прозвища и считались бы если не уродинами, то уж, во всяком случае, дурнушками. Хотя… может, как раз такой и была ее бабушка?

      – Я так и знал, что тебе понравится, – раздался за спиной довольный голос Рыся. – Другим они не нравятся почему-то. Вчера приходили трое – ржали как ненормальные!

      Рысь провел ее только до коридора.

      – Слушай, Ромашка, у тебя есть планы на вечер?

      Вопрос застал девушку врасплох.

      – Сегодня я буду занята, – пробормотала она.

      – А завтра?

      – Завтра? Наверное, свободна. А что?

      – Давай встретимся завтра вечером, – предложил Рысь.

      – Давай…

      – Договорились! Тогда завтра вечером, в пять, на перекрестке Кольцевой и Музейной. Идет?

      Домой