Так становятся звёздами 2. Екатерина Оленева

пройти по пути, усыпанному розами, шипами и золотом. И не в её силах изменить это. Нужно принять предначертанное.

      Никому не дано попасть в рай, оставаясь на земле. И звездой на небосклон не подняться, если не вспыхнуть ярко и не прогореть дотла.

      Дверь распахнулась. В опочивальню, и без того переполненную людьми, вбежала Эффидель.

      – Гаитэ? Что происходит? В покои отца меня даже не пустили!

      Лисичка впервые со дня их знакомства выглядела бледной, утратившей природную жизнерадостность. Будто маленькое солнышко, проглядывающее сквозь её, ещё такую юную, оболочку, забежало за тучку, и та пригасила сияние яркой души.

      Гаитэ молча смотрела на девушку, не находя в себе силы сказать правду.

      Поднявшись, она взяла Эффидель за руку, увлекая в сторону от остальных, так, чтобы их не могли слышать:

      – Мы сделали всё, что в наших силах, но у человеческих возможностей есть предел. Иногда он наступает раньше, чем нам бы того хотелось. Боюсь, ваш отец при смерти и нам ещё повезёт, если выживет Торн. Если нет, то да поможет нам всем Бог. Сезар вряд ли успеет добраться до столицы, чтобы успеть предотвратить беспорядки.

      – О чём ты говоришь? – потрясённо выдохнула Эффи.

      – Надежда не должна оставлять нас, но следует готовиться к худшему. Нам, женщинам, с горсткой людей, предстоит противостоять слишком многим.

      – Такое страшное горе обрушилась на нашу семью, а ты говоришь… о чём, Гаитэ?!

      – Страшное горе обрушилось на всю страну, Эффи. Когда падает огромная башня, она погребает под собой огромную толпу. Заговор гораздо обширнее, чем мы предполагали. Моя мать… она сбежала. И наверняка вместе с нашими врагами сделает всё возможное, чтобы подогреть беспорядки и бунты. Мы все в опасности. Не только власть, пойми – сама наша жизнь.

      Глаза Эффидель широко распахнулись. До неё только сейчас стало доходить вся тяжесть их положения.

      – Даже если Торн выживет, он сейчас не сможет ничего сделать, – покачала Эффи головой. – Действовать придётся тебе. Есть план?

      – Откуда ему взяться?

      – Тогда его следует придумать! Потому что, если ты права, а я подозреваю, что это именно так, на нас обрушится сам ад.

      Лица, лица, лица – все обращены к ней. Все ждут… чего? Что они все хотят, чтобы она сделала?

      Как много вокруг людей и как одиноко и страшно рядом с ними. Ты словно заточена на оторванном ото всех острове своей души. Во рту горький вкус печали, в переносице колются непролитые слёзы. Стены, будто сердце, то сжимаются, то вновь встают на место и кажется, будто дворец поднимается вместе с тяжёлой волной перед штормом.

      Гаитэ вернулась к кровати и вновь села рядом с неподвижным телом Торна.

      Нет, пока ещё не телом! Он ещё дышал, но черты его лица словно начали застывать, приобретая симметричную завершённость какую можно встретить только у мёртвых в первые часы перед кончиной.

      Картины прошлого, которого было совсем немного, поплыли перед глазами.

      Тепло его тела, вкус поцелуя, аромат кожи. Сила и странный надлом в душе – всё