Королевские камни. Карина Демина

начался с дыма. Запах его, по-осеннему пряный, Ийлэ ощутила задолго до того, как раскололось льдистое зеркало горизонта.

      Город появился чернотой, пятном, которое расползалось, меняя форму. Уже не черное, но бурое, грязное какое-то, оно вызывало одно желание – стереть, и Ийлэ даже представила, что город вдруг исчез. Почему и нет? Провалились в сугробы низенькие дома окраин, широкая мощеная дорога, площадь и памятник королеве, трехэтажный синий особняк мэра и прочие особняки, менее роскошные и неуловимо похожие друг на друга. А следом за ними – лавки и кофейня, кондитерская, булочная, заодно уж – цветочный магазинчик, где можно было оставить заказ. Матушка любила подолгу перелистывать каталоги, обсуждая с престарелой найо Эллис новые сорта…

      …и сама бы найо Эллис провалилась…

      …а с нею – и найо Арманди… доктор, Мирра…

      Ийлэ заставила себя выдохнуть и разжать кулаки: похоже, что ненависть не так-то просто сжечь, как ей казалось.

      Не думать о них… а о чем тогда?

      О том, что город не стал чище и дома прежние, и улицы, и люди, надо полагать, остались те же…

      Райдо придержал лошадей и оглянулся:

      – Ты как?

      – Хорошо. – Ийлэ подняла воротник шубы, раздумывая, не спрятаться ли под медвежью шкуру?

      – Врешь ведь.

      – Вру.

      Не хорошо, но и не плохо. Странно немного и страшно еще, потому что смотрят, останавливаются, провожают взглядами, что коляску со старым гербом на дверцах, что сопровождение ее. И взгляды эти отнюдь не дружелюбные.

      Райдо остановился у гостиницы, сам спрыгнул с козел, потянулся, признавшись:

      – Не привык я так… верхом вот – дело другое, а тут сидишь, трясешься. Всю задницу отбил.

      Он протянул руку Ийлэ, помогая спуститься.

      – От меня ни на шаг, – сказал, глядя в глаза. Ийлэ кивнула: не отойдет. Только Райдо не поверил, взял за руку, стиснул легонько, ободряя. И тут же нахмурился: – У тебя руки холодные. Почему?

      – Замерзли, наверное.

      Райдо лишь головой покачал и, бросив поводья мальчишке-конюху, велел:

      – Распряги… и вечерочком, часикам этак к семи, запряги вновь. А мы пока погуляем…

      Он и вправду гулял, неспешно, озираясь с немалым любопытством.

      – Я здесь был, когда только приехал, но, честно говоря, помню мало, – признался Райдо. – Я тогда не просыхал практически. Хоть как-то спасало.

      Держал он Ийлэ по-прежнему за руку, и, наверное, со стороны это выглядело странно.

      – У мэра точно были… еще речь читал, такую занудную-занудную, а потом вечер с танцами устроил… у меня наутро голова болела… нет, все остальное тоже, но в кои-то веки голова особенно… выделилась.

      Смотрели.

      День ведь, третий час, самое время для прогулок… и гуляют многие…

      Люди.

      Просто-напросто люди, Ийлэ знакома с ними… была знакома, но какое это теперь имеет значение? Ее не видят.

      Странное чувство, как будто ты есть, но в то же время тебя и нет. И не только ее, нет Райдо, который слишком велик и грозен с виду. И лицо шрамами расчерчено, и наверняка сегодня вечером