Шато д'Иф и другие повести. Джек Вэнс

достигается нейтральный результат. Ничто не меняется – два человека обмениваются памятью, вот и все. Как бы то ни было – может быть, выражаясь в метафизических терминах, я – солипсист. Настолько, насколько мне известно, с точки зрения моих глаз и в представлении моего мозга, я – единственный индивидуум, единственный обладающий сознанием интеллект». Мервин Аллен прикрыл глаза: «Какой еще можно сделать вывод из того, что мне – именно мне, и никому другому из бесчисленного множества людей – выпало жить такой чудесной жизнью?»

      «Ха!» – Марио презрительно фыркнул.

      «Каждый забавляется, как умеет. В настоящее время меня интересует возведение Эмпирейской Башни, – голос Аллена приобретал торжественно-звенящее звучание. – Она вознесется на пять километров в небо! В ней банкетный зал шириной четыреста метров и высотой полтора километра, в зале пол выложен перемежающимися полосами серебра и меди, его окружают восемь стеклянных балконов. Там будут висячие сады, подобных которым нет нигде на Земле, с фонтанами, водопадами, журчащими ручьями. На одном из этажей будет сказочная страна древних легенд, населенная прекрасными нимфами.

      На других уровнях будут отображены эпохи истории человечества. Там будут музеи, консерватории для музыкантов с самыми различными представлениями о музыке, студии художников, мастерские и лаборатории, ведущие исследования во всех известных направлениях науки и технологии, магазины, торгующие всеми известными видами продукции. Там будут прекрасные хоромы и террасы, спроектированные исключительно для того, чтобы по ним бродили, любуясь красотами; там будут храмы всевозможных религий – вплоть до поклонения, скажем, Астарте. Там будут залы, полные игрушек, сотни ресторанов, обслуживаемых специалистами-гурманами, тысячи таверн, подающих любые напитки, доступные воображению; там будут помещения, созданные для того, чтобы видеть и слышать все, что можно видеть и слышать, а также помещения для наслаждения покоем».

      Марио прервал этот монолог: «А после того, как вы устанете от Эмпирейской Башни, что потóм?»

      Марвин Аллен, встрепенувшийся было, чтобы произнести вдохновенную речь, снова опустился на спинку кресла: «А, Марио! Вы наступаете на любимую мозоль! Не сомневаюсь, что меня заинтересует какая-нибудь новая идея. Если бы только мы могли на самом деле оторваться от Земли, от окружающих Солнце безжизненных каменных глыб и газовых пузырей – чтобы лететь к звездам, навстречу другой жизни! Тогда „Шато д'Иф“ никому больше не понадобится».

      Потирая обвисшую жирную щеку Ралстона Эбери, Марио разглядывал Аллена с пристальным любопытством: «Вы сами изобрели процесс обмена личностями?»

      «Я и четверо других – наша исследовательская группа. Все остальные умерли. Процесс известен только мне».

      «А ваша секретарша? В нее тоже переселилась личность какого-нибудь престарелого миллионера?»

      «Нет, – ответил Мервин Аллен. – Она такова, какова она есть. Ее