Механизм. Софья Виноградова

на щеках ссадины, лоб рассечён.) Regina!35 Можешь сам идти?

      Коган. Могу, вроде. (прикладывает снег к ранам)

      В какой-то момент они всё-таки пробиваются практически вплотную к дверям Думы. Из них, обеспокоенно оглядываясь, выходит Романько. Воротник дублёнки поднят, шапка надвинута на глаза.

      Коган (он вконец обезумел от страха). Дед, дед!!!

      Романько сдвигает шапку как положено, видит внука и Ардашева, достаточно стремительно, для своего возраста, идёт к ним.

      Романько. Серёжа! (Ардашеву.) Здравствуйте…

      Ардашев. Валерьян. Добрый день, Матвей Иванович.

      Романько (с коротким вздохом.) Какой уж он добрый… (внуку, увидев его лицо.) Что… Что у тебя с лицом? Ты ввязался в драку?

      Коган. Нет, я упал сейчас, когда мы шли. (вдруг и совершенно по-детски.) Пойдём домой? Ардан с нами, ему в казармы нельзя, там ещё хуже.

      Романько. Валерьян, вы пойдёте с нами?

      Ардашев (смущённо). Если можно.

      Романько (решительно). Пойдёмте!

      Уходят. Затемнение

      Явление IV

      Романько, Коган, Ардашев. Потом Любимов и Аэлита

      Квартира Романько. Столовая. Ардашев стоит, Коган за столом, голова у него перебинтована, щёки смазаны йодом (или мазью, на усмотрение режиссёра), обхватил виски руками. Входит Романько в сюртуке. Романько (Ардашеву). Валерьян, что вы стоите? Присаживайтесь!

      Ардашев садится за стол.

      Серёжа, поставь чайник, сделай бутерброды… Хотя, постой, у нас, кажется, оставались щи! Посмотри в холодильнике.

      Коган (глухо и устало). Должны были остаться. Только подай их сам, пожалуйста, ладно?

      Романько. Голова болит?

      Коган (откинул голову, но тут же вернул в исходное положение). Так, что кажется, вот-вот расколется.

      Романько. Прими порошок.

      Коган. Перед сном

      В течение этого диалога Романько достаёт плошку со щами, разогревает их на газовой плите.

      Хотя, какой уж тут сон. А что в Думе?

      Романько. Александр Фёдорович обратился к солдатам, Гучков брызжет слюной, Милюков дерёт глотку.

      Коган. Содомия, одним словом.

      Романько (подаёт щи Ардашеву). Приятного аппетита!

      Ардашев. Покорнейше благодарю! (ест, но как бы через силу).

      Романько. Серёжа, может, тебе тоже что-нибудь съесть?

      Коган. Дед, издеваешься? Мне кусок в горло не лезет!

      Романько (помолчав). Если что-то потребуется, я у себя в кабинете. (уходит).

      Пауза.

      Ардашев (отодвигает практически нетронутую плошку со щами). Если честно, мне тоже. Отказываться было неудобно.

      Коган. Оставь. (помолчал). Ардан, сходи в прихожую, там, у меня в шинели, в правом, кажется, кармане, портсигар и спички.

      Ардашев. Хорошо. (уходит, потом возвращается с портсигаром и коробочкой спичек, кладёт перед Коганом. Тот закуривает, предлагает товарищу, Ардашев проделывает то же самое. Молча курят, спохватившись.) В столовой же нельзя, наверное!

      Коган (выпустил дым). Какая разница?

      Колотят

35

Святая царица! (лат.)