Хирург. Тесс Герритсен

он. – В показаниях Корделл какая-то ерунда».

      На его стол внезапно лег лист протокола. Мур поднял взгляд и с удивлением увидел перед собой Риццоли.

      – Читали этот бред? – спросила она.

      – Что это?

      – Протокол по результатам анализа волоса, изъятого с края раны у Елены Ортис.

      Мур пробежал глазами бумагу и, остановившись на заключении, произнес:

      – Понятия не имею, что это значит.

      В 1997 году многочисленные подразделения бостонской полиции были собраны под одной крышей – в только что отстроенном комплексе «Шредер-плаза» в квартале Роксбери, который прежде имел дурную славу. Полицейские называли свою новую штаб-квартиру не иначе как «мраморным дворцом» – уж очень впечатлял огромный вестибюль, отделанный полированным гранитом. И шутили: «Дайте нам несколько лет, чтобы захламить его как следует, тогда он станет для нас домом». «Шредер-плаза» не имел ничего общего с обшарпанными полицейскими участками, которые обычно показывали в сериалах. Это было суперсовременное здание с огромными окнами и стеклянной крышей. Помещение, в котором разместился отдел по расследованию убийств, с его ковровыми покрытиями и компьютерным оснащением, вполне могло сойти за офис крупной корпорации. Что особенно нравилось сотрудникам в «Шредер-плаза» – теперь все службы находились по соседству.

      Детективам из отдела убийств достаточно было пройти по коридору в южное крыло здания, чтобы оказаться в криминалистической лаборатории.

      В отделе по исследованию волос и волокон Мур и Риццоли наблюдали за тем, как судмедэксперт Эрин Волчко просматривает свою коллекцию конвертов с образцами вещественных доказательств.

      – Этот единственный волос – все, что у меня было для исследования, – говорила Эрин. – Но вы не поверите, сколько может рассказать один волосок. Вот, нашла. – Она достала конверт с номером дела Елены Ортис и извлекла из него диапозитив. – Я вам просто покажу, как это выглядит под микроскопом. Балльная оценка приведена в отчете.

      – Эти цифры и есть балльная оценка? – спросила Риццоли, разглядывая столбцы кодов.

      – Совершенно верно. Каждый код описывает различные характеристики волоса, начиная от цвета и завитка и заканчивая микроскопическими особенностями. Образцу, который я исследовала, присвоен код А01 – темный блондин. Завиток – В01. Волос изогнутый, диаметр завитка – менее восьмидесяти. Почти, но не совсем прямой. Длина стержня – четыре сантиметра. К сожалению, этот волос находится в фазе телогена, поэтому на нем нет примыкающей ткани эпителия.

      – А это значит, что нет ДНК.

      – Правильно. Телоген – это конечная стадия роста корня. Волос выпал естественным путем, его не выдергивали. Если бы на корне были клетки эпителия, мы могли бы сделать анализ ДНК. Но на нашем образце таких клеток не обнаружено.

      Риццоли и Мур разочарованно переглянулись.

      – Но кое-что мы все-таки имеем, – сказала Эрин. – Это, конечно, не ДНК, но в суде можно использовать в качестве