Фантазия в tempo rubato. Роман-трилогия о новейшем матриархате. Первая часть «Украденное время». Михаил Левин

часть отпуска, уже свою, уединенную, без присутствия сына, а его отправляли обратно в рай, но уже в сопровождении бабушки и сумок, наполненных продуктами. Антонина Ивановна везла внука в деревню с удовольствием, вырвавшись из города, мечтая побыть на природе.

      Нестеров и тогда, и потом… вообще любил получать удовольствие от циклов, сезонов. Мысль об отъезде, а затем о возвращении куда-то, всегда согревала. Он даже завидовал учителям и актерам театров, которые отдыхали летом и каждый раз возвращались к сентябрю. К очередному, новому сезону.

      На московском вокзале их провожали и поезд, идущий из Ленинграда до маленького города на Волге ровно одну ночь, отправлялся. Расставляя сумки с мясом и колбасой в купе. Только теперь Борис начинал понимать, для чего он, вместе с мамой и бабушкой столько времени стоял в очереди в ненавистном ему магазине с незамысловатым названием «мясо-птица»…

      Подрагивала вода в стакане. Звякала чайная ложка, стуча о подстаканник. Откуда-то поддувало. Бабушка похрапывала. Ворочался наверху мужик. Еще одна женщина на верхней полке, кажется, читала… или спала, разобрать было трудно, во всяком случае, ее ночник горел. Во время остановок, в тишину ночи прорывались крики дежурных диспетчеров.

      Боря Нестеров не спал. Он думал о фильме… о том фильме, который вчера, днем, они с родителями смотрели в «Стереокино» на Невском, 88. «Не упускай из виду», Клода Зиди. Пластину, исправляющую прикус, на ночь он снимал, отчего думать, становилось немного легче. Неприятные ощущения и дискомфорт от нее, уже не мешали.

      Борис вспоминал, кадр за кадром, как героя Пьера Ришара и его спутницу, очаровательную Жанетт, выловила из Ла-Манша английская рыболовная шхуна. Именно очаровательную. Боря, даже в свои одиннадцать, уже познавший поцелуй в женские губы, о девочках думал часто. Даже слишком. Учеба, музыка, спорт, конечно, отвлекали его от этих дум, но при каждой малейшей возможности, тем более при появлении «объекта», не важно, представал ли этот объект в живую, или Борис видел его в кино, мысли о прекрасном поле или конкретной, может быть, даже, осязаемой девочке, моментально занимали все его мозговое пространство. Очаровательная Жанетт в исполнении Джейн Биркин, уже превратилась в красавицу. Ее короткий, рабочий халатик парикмахерши и длинные волосы добавляли силы химизму, творившемуся сейчас в его возбужденном, не желающем засыпать, подобно окружающим, сознании. Ее решимость, активность и, в конце концов… появление этого вероломного плана в самый ответственный момент, когда, казалось бы, ее дружок, банкир Пьер уже стоял на пороге разгадки, беспокоили еще больше. Ну а пена в ванной, она сама, ее лукавая, хитрая улыбка, доводили просто до исступления.

      Перед его широко раскрытыми глазами, стояли гостиничный номер с накрытым столом, длинный шнур из-за портьеры, сама Жанетт, уже в соблазнительном, махровом, отельном халатике, ее тонкая рука, засовывающая в рот бедному,