Будет день. Городской рассказ. Михаил Максович Пинский

что его аппарат начинает дымиться, требуя выхода своей термоядерной энергии…

      – Пойдём, я знаю здесь недалеко открытую аудиторию. – В страстном предвкушении «предстоящего действа» нетерпеливо прошептала Анечка, и они пошли, точнее, понеслись туда.

      Когда они мокрые и измочаленные вернулись через весьма продолжительное время в зал, там происходило нечто. Все собрались в круг и галдели точно на перемене…

      – Француз, у тебя какой номер?

      Услышал Ал голос однокашника Петьки, к сестре которого Катеньке не ровно дышал без всякой перспективы развития и не сразу сообразил, что обозначает этот номер. Потом догадался – номер пригласительного билета. Ал достал билет и увидел три разноцветные семёрки…

      – Друзья! – Восторженно возгласил поставленным голосом ведущий этого балаган. – Наконец-то нашёлся тот счастливчик, которому выпала честь, нет, блаженство выбрать королеву нашего бала…

      Сотни девушек… и, самое главное, Анечка! с вожделением и надеждой смотрели на него, но Ал (в душе проклиная себя за предательство) игнорируя её и их внимание, подошёл к Музе. Мужская часть бала взорвалась диким и неподдельным восторгом. Умненькие университетские девочки благопристойно промолчали…

      МЭТР подал ему корону, и он пристав на цыпочки водрузил её на склонённую головку Королевы. Королева очаровательно улыбнулась ему и клюнула в щёку, оставив на ней едва заметный сладковато пахнущий отпечаток помады… По окончанию «официальной церемонии» восторженная толпа оттеснила Ала от Королевы. Он огляделся, ища Анечку, готовый любыми средствами вымолить прощение, но её в зале не оказалось… Удивительно, ты не успеешь ещё толком завязать и закрепить отношения с девочкой, как она начинает тебя ревновать и выписывать дурацкие фортеля… Грёбанная церемония награждения…

      – Ты свободен? Пойдём что-нибудь попьём. Здесь так жарко.

      Услышал он за спиной её голос и почувствовал, как сердце бешено затрепетало, стремясь покинуть свою темницу и выбраться на волю – к ней… Они прошествовали к барной стойке и толпа почтительно, как некоторое время назад с мэтром расступалась, пропуская их.…

      – Я тебя знаю. Ты выкладываешь свои вещи на универовском сайте. Многие из них классные. Они мне нравятся. Правда, правда. – Как-то очень тепло произнесла она. А он обкумаренно – зачарованно смотрел, как она мелкими глотками пьёт холодную минералку, поднося бокал к обворожительным пленительным, таким желанным губкам. – Мне очень понравилась твоё посвящение некой «Ка». Но тебе с этой девочкой ничего не светит. – Он удивлённо вскинул брови, Муза утвердительно мотнула своей божественной головкой. – Она теперь безнадёжно увлечена своим учителем, известным художником… Понимаешь, ей не суждено разглядеть тебя. Она хороший живописец, но не художник, умненькая миленькая девочка, и не больше… Знаешь, я была бы самым счастливым существом на свете, если бы ты посвятил мне подобное… Честно. Ты же напишешь